Инструменты   Музыканты   Полезное   Архив MP3   stnk   cyco   LINXY   Bonus   Форум
 
Fender. История глазами очевидца.
Глава 16. Лео Фендер выполняет обещание

Вы помните, что когда я поведал Лео о том, что уволился с CBS/Fender Musical Instruments, он сказал: «Тебе нужна своя собственная фирма, и если бы я не был связан с CBS контрактом, мы начали бы уже завтра».

Лео Фендер очень осторожно относился к своему контракту с CBS. Он хотел быть уверенным, что прежде чем его заподозрят в том, что он снова занялся музыкальным бизнесом, пройдет пять полных лет. Таким образом, для затравки летом 1971 года мы с Лео обсудили, о чем мне стоило позаботиться до того, как мы начнем. Он мне сказал, что займется гитарами и усилителями, а потом надо будет что-то решить насчет дистрибуции.

Я сказал Лео, что хотел бы привлечь к этому Фреда Мартина из Martin Guitar Co., если он заинтересуется. Я помнил, что Фред как-то сказал мне, что не занимается цельнокорпусными электрогитарами, но если бы занимался, он бы мне поручил их производство. Лео счел это хорошей идеей. Я уточнил у Фреда, есть ли у него к этому интерес. Интерес с его стороны был.

Хотел бы, чтобы вы знали, что Лео Фендер вернулся в бизнес для того, чтобы помочь мне начать свое собственное дело, потому что обещал мне это в тот день, когда я уволился с CBS/Fender. Вопреки тому, что об этом кое-кто говорил, он вернулся не чтобы запустить G&L, для этого он бы не вернулся, поскольку помнил, как мучился с Джорджем Фуллертоном, организуя производство Fender в самые первые годы существования компании. Я знаю, что тогда действительно были большие проблемы, он сам мне об этом говорил.

Тем временем Дон Рэндалл без особой огласки занялся подготовкой своего возвращения в бизнес музинструментов. У Дона в Fender Sales в первые его годы работал агентом по Южной Калифорнии Том Уолкер. Он ушел с CBS Musical Instruments, и они с Доном прикидывали, не начать ли свой собственный проект. Но потом что-то между ними произошло, и они расстались. Лео поинтересовался у меня, что я думаю, если Том займется продажами, чтобы все оставалось в своем кругу и мы обошлись бы без дистрибьюторов со стороны. Я поговорил с Томом и предложил ему половину привилегированных акций будущей компании. Он согласился. У нас с ним будет у каждого по 50% привилегированных акций, а у Лео – 100% основных.

Дон Рэндалл предложил мне позицию вице-президента по производству в компании Randall Instruments, которую он организовывал. Я поблагодарил Дона за это предложение, но отказался, сказав, что собираюсь сам заняться собственным делом. Но впечатление осталось приятное. Предложение свидетельствовало, что он высоко оценивает мою работу на Fender.

Я поделился с Доном, что со мной в новой компании будет работать Том. «Не хочется тебе это говорить, - сказал он в ответ, - но ты об этом можешь пожалеть, особенно если Том станет вести себя так же, как он это делал у меня. Было такое впечатление, будто он считает, что все надо делать так, как предлагает он, а иначе он угрожал уходом». И вот однажды, когда Том снова пригрозил уйти, Дон просто согласился. Я поблагодарил Дона, но сказал, что позабочусь, чтобы такого не случалось. Эх, как же я тогда ошибался!

До конца 1971 года мы думали над планами, а к 7 марта 1972 года учредили Tri-Sonics, Inc. Такое название предложил я, поскольку нас было трое. Первый год я работал президентом, а вице-президентом был Том. Моя жена Джоан получила должность секретаря, хотя этими обязанностями занимался я сам, а жена Тома Пат стала заведовать кассой. Компания СLF Research, учрежденная Лео (название, конечно, расшифровывалось как Clarence Leo Fender) для консалтинговых услуг, которые он планировал оказывать CBS/Fender, будет делать струнные инструменты для Tri-Sonics.

Лео и Том трудились над дизайном усилителя, а я занялся новым обликом гитары и баса. Я не хотел, чтобы наши инструменты были похожи на Fender.

27 октября 1972 года я завершил чертеж проекта головы грифа бас-гитары с тремя колками с одной стороны и одним – с другой, а в ноябре того же года был закончен проектный чертеж гитары с колками четыре сверху и два снизу. Заявку на регистрацию товарного знака подали 23 июня 1976 года, в свидетельстве №699032 я был указан как изобретатель и владелец. Я передал торговую марку компании Music Man 29 апреля 1977 года.

Название Tri-Sonics долго не просуществовало. 7 февраля 1973 года мы изменили его на Musitek, Inc. В тот год президентом выступал Том, поскольку мы договорились меняться. Лео был вице-президентом, а я исполнял обязанности секретаря/бухгалтера. Идея нового названия исходила от Лео, это было сокращение от Music Technology. Все было бы нормально, если бы люди знали, как это произноситься. Вы даже не представляете, как только нас не называли. И снова на помощь пришел Лео. Он предложил: «А почему бы нам не назваться Music Man?».

«Лео, - сказал я на это, - думаю, что никто в мире не разрешит нам использовать такое название». Я был уверен, что кто-то уже использует Music Man или что-то подобное в качестве корпоративного имени. Непросто найти такое название для компании, чтобы оно было приемлемо для властей. Вам не позволят использовать то, что выглядит или звучит похоже на уже использующееся имя.

Мы попросили нашего юриста навести справки, и выяснилось, что вероятнее всего по каким-то причинам это название было свободно.

3 января 1974 года власти штата Калифорния засвидетельствовали, что мы можем называть нашу компанию Music Man, Inc. Том Уолкер был президентом, Лео Фендер – вице-президентом, а я снова секретарем-казначеем.

Объясню, что произошло с условленным порядком ротации позиций между мной и Томом Уолкером. Когда подходило время перехода титула президента ко мне, Том сказал: «Форрест, думаю, что поскольку я отвечаю за маркетинг, я должен быть постоянным президентом. Мне придется много работать с японцами, а они всегда хотят иметь дело только с главой компании».

«Том, - ответил я, - твое президентство само по себе не поможет тебе продать ни одной гитары и ни одного усилителя, так что давай оставим порядок ротации, как договаривались».

И вот тогда он и начал. Что бы мы не обсуждали после того разговора, все в конце концов сводилось к одному: «Я должен быть постоянным президентом». Он просто сводил меня с ума, и однажды в отчаянии я в конце концов согласился: «Хорошо, черт с тобой, оставайся президентом, только замолчи пожалуйста».

К январю 1974 года Эрни Болл выгнал Джорджа Фуллертона с должности начальника производства на Earthwood, как мне сказали, по той же причине, что и CBS ранее – из-за неэффективности.

Мне было жаль, что у Джорджа все так вышло, когда я узнал, что его уволили с Earthwood, и я пригласил его на обед. Увидев его, я был шокирован; он сильно похудел и выглядел так, будто долго болел. Я расспросил его обо всем, что с ним случилось, а также о том, не хочет ли он поработать на Music Man. Он ответил, что снова поработать со мной было бы здорово. Я сказал, что поговорю с Лео.

Лео я рассказал, что обедал с Джорджем и пригласил его к нам, потому что сожалею, что у него все так получилось. Вот что сказал мне на это Лео, буквально: «Не хочу снова через все это пройти». Что бы я не говорил в тот день, ничто не могло заставить его изменить свое мнение. Как тут не вспомнить, что когда я в 1954 году начал работать на Fender Electric Instrument Co., Лео предлагал мне уволить Джорджа, а я тогда отказался, потому что считал, что это неправильно.

В следующее воскресенье мы с Джоан пригласили Джорджа и его жену Люсиль к нам на обед. Там я сказал Джорджу, что переговорил с Лео, но тот почему-то не хочет его брать. Я предложил ему поговорить с Лео самому, и может быть, выяснить все недоразумения. Разумеется, я отлично знал, почему Лео не хочет брать Джорджа, но не хотел говорить ему об этом. Судя по всему, мой совет сработал, потому что мне перезвонил Лео и сказал, что берет Джорджа, как я и просил.

В 1975 году Лео наконец решил выйти из тени, и апрельский номер Music Trades за тот год сообщил о его избрании президентом Music Man. Должно быть ясно, что Том передал свою президентскую должность Лео, потому что считал, что для компании это престижно. Понимаете, с момента продажи Fender CBS прошло десять лет, и Лео больше не боялся нарушений своего контракта.

В 1976 году Лео и Эстер переехали из своего просторного дома через дорогу от нас с Джоан на стоянку дач-прицепов в окрестностях Фуллертона. Лео считал, что большой дом им не нужен, и ни он, ни Эстер не собирались производить на кого-то впечатление. Эстер и Джоан любили вместе проводить время, разглядывая новостройки. Однажды им приглянулись новые дома на склоне холма, и они рассказали о них Лео. Лео ответил, что те дома стоят огромные деньги, и он не хочет, чтобы кто-то мог даже просто подумать о том, что он мог бы заплатить такую нереальную сумму. Вот так он относился к подобным вещам.

В первые годы Лео удалось сводить концы с концами только потому, что Эстер тоже много работала. Конечно, она вышла за него не из-за его денег или положения, ведь тогда им едва хватало на жизнь, и он точно еще не был живой легендой, каким стал потом. Эстер просто любила Лео таким, какой он есть. У нее не было и каких-то бриллиантов, потому что поначалу Джордж не мог себе позволить такие покупки. А когда смог, ей это оказалось не нужно. Она была счастлива тем, что было. Они подходили друг другу как любая настоящая пара, и довольствовались малым, обходясь без выкрутасов. Говорят, что за каждым успешным мужчиной стоит женщина. Без сомнения, эта поговорка целиком и полностью относится и к Эстер, помогавшей Лео в самые тяжелые годы, когда им приходилось особенно трудно – она и была той женщиной, что стояла за успешным Лео Фендером.

Весь 1978 год Эстер чувствовала себя неважно и 1 августа 1979 года скончалась. Как ни печально, но эта дата совпала с 45-летием их свадьбы. Лео, Джоан и я, мы единственные были у ее постели до конца. Она никого больше не хотела, даже родственников. Очень жаль, что она не прожила дольше, чтобы в полной мере вкусить плодов успешного бизнеса Fender, который со своей стороны верно помогала строить. Ее кончина была огромной потерей для Лео.

Именно в это время Лео и сказал мне: «Я знаю, что ты в этом мире мой самый лучший друг». Мне трудно было что-то ответить ему на это.

Лео и Эстер любили перекинуться в карты, и каждую субботу вечером мы с Джоан встречались с ними и играли в безик. Мы с Лео в паре против Эстер с Джоан. Потом Лео говорил мне, как наслаждался он этими вечерами, и как часто он их вспоминает.

Почти каждое воскресенье Лео и Эстер приходили на пристань в Бальбоа Харбор и играли в карты или просто сидели, глядя на природу. Покидали они пристань, чтобы выйти в океан, не так уж часто. Яхты для Лео были просто «лодками». Он предпочитал Stevens boats, которые делали в Северной Калифорнии. Для каждой он разрабатывал свою собственную конструкцию палубы, и ему делали их на заказ по его спецификациям. Он менял лодки чаще, чем иные меняют автомобили. Только задумался над новым устройством палубы – и пожалуйста, готово. Очередная новая яхта.

Лео и Эстер все свои лодки называли Aquafen, производное от Aqua (вода) и естественно, Fen от Фендер. Последней их лодкой была Aquafen IX.

Без Эстер Лео и думать не мог о лодке. 18 августа 1979 года мы с ним вынесли с ее борта все вещи, чтобы ее можно было продать. Прошло всего 17 дней после смерти Эстер. Он никогда больше не покупал яхт. Я сделал несколько его снимков на Aquafen IX в тот последний день, и они приводятся в этой книге (стр.190).

Прошло не так много времени после ухода из жизни Эстер, и жена Джорджа Фуллертона Люсиль познакомила Лео с одной из своих близких подруг, еще молодой женщиной, и в сентябре 1980 года Лео женился во второй раз. Он больше не мог жить в прицепе, нужен был новый дом. Им стал дом на склоне холма.

Через сколько-то месяцев я отправился вместе с Лео на обед, и он вдруг заявил, уж не знаю с чего, что мужчина, мол, должен жениться лишь один раз. Дэйл Хайэтт и Спиди Уэст мне говорили, что тоже несколько слышали от Лео эту мысль. Не знаю, была ли здесь причиной их разница в возрасте.

С сожалением должен сказать, что после второй женитьбы между нами с Джоан и Лео словно бы появился невидимый барьер. Может быть, так вышло из-за того, что мы были очень близки с Лео и Эстер.

Много лет я был ближайшим помощником Лео, а теперь это положение заметно изменилось из-за женитьбы и дружбы его новой жены с Джорджем и Люсиль Фуллертонами. Кое-кто тут проходился по этому поводу, но явно не будучи знакомым с показателями производительности или фактической истории Fender раннего периода. Потом я даже уточнял у Лео, о какой же именно компании идет речь, когда в подобном духе ссылаются на первые годы Fender. Некоторые персонажи приписывали себе или им приписывались заслуги в том, чего никогда не было. У Лео слезы стояли в глазах, когда он отвечал мне: «Ты же видишь, у меня проблемы, но это не я рассказываю все эти истории». Не знаю случая, чтобы Лео говорил мне неправду, и мне было достаточно, что он осудил некоторые вещи из написанного об этом.

В один прекрасный день Том Уолкер заявил: «Президентство – это хорошо, но японцы признают главным только того, кто владеет контрольным пакетом акций».

Меня это, надо сказать, озадачило, и я заметил: «Это самая большая глупость, какую я слышал, даже и не думай о том, чтобы я продал тебе хоть одну из моих акций».

Но Том никогда не отступал, не добившись своего, и он отправился с тем же вопросом к Лео. Судя по всему, он довел его до белого каления. Но не забывайте, Лео не любил конфликтов. Вскоре после того своего разговора с Томом я зашел в CLF Research о чем-то потолковать с Лео. Когда мы закончили и я уже почти ушел, Лео сказал: «Сделай мне пожалуйста одолжение. Продай Тому пару акций, чтобы он от меня отвязался. Он же меня с ума сведет».

«Лео, - сказал я, - я просто боюсь это сделать, ведь как он будет себя вести, когда станет главным акционером?».

На что Лео ответил: «Послушай, не думаю, что он может тебя как-то обидеть. Сделай это для меня, пусть он заткнется». Я сказал, что подумаю об этом, и ушел на Music Man.

Ну и что мне оставалось делать в этой ситуации? Тому я не доверял, но без помощи Лео не было бы и Music Man. Вот уж действительно, как говорят, попал между молотом и наковальней.

А Том, видимо, понял, что Лео о чем-то попросил меня. Он снова заявился ко мне в кабинет и продолжил свою обработку: ему надо стать главным акционером, потому что, дескать, он работает с японцами. Я поинтересовался у него: «Том, как я могу быть уверенным в твоем поведении после того, как у тебя будет контрольный пакет?».

Он заверил: «Знай, по сравнению с сегодняшним положением ничего не измениться. Тебе нечего бояться».

Я ему не верил и не доверял, но что мне было делать с просьбой Лео? Да, именно то, о чем вы и подумали. Я пошел Лео навстречу. У нас с Томом было по 50% привилегированных акций, и я продал ему две акции. Но в итоге все произошло именно так, как я того и опасался.

К 1980 году в гонке, призом в которой было разрушение авторитета компании, они шли голова к голове. Кто успеет первым – CBS уничтожит марку Fender или Том Уолкер – марку Music Man? Конечно, CBS вовсе не собирались разрушать имя Fender, даже наоборот. Они считали, что делают все возможное, чтобы сохранить его. Жаль, что им не удавалось найти того нужного человека, который мог бы спасти марку Fender от забвения.

Том Уолкер тоже не хотел уничтожать Music Man. Похоже, с его стороны это была непродуманная попытка захватить компанию, продавив Лео. Наверное, он рассчитывал, что сможет заставить Лео продать фирму дешевле пареной репы, просто втирая ему всякую чушь, как и он добивался всех своих предыдущих достижений. Лео мне жаловался, что Том его доводил тем, что говорил один день одно, а назавтра божился, что вчера утверждал прямо противоположное. Джордж свидетельствовал, что именно так Том и поступал. Он присутствовал при всех этих беседах. Том явно не понимал тогда, что терпение Лео уже почти лопнуло.

Однажды во второй половине 1981 года я получил очень обрадовавший меня звонок от Фредди Тавареса. «Форрест, - сказал он, - у нас тут наконец появился человек, который, мне кажется, сможет вытащить Fender. Это серьезный бизнесмен и ярый сторонник высоких мастеровых стандартов».

«Ну что ж, весьма вовремя, - ответил я. – Кто он и откуда?».

Фредди ответил, что зовут его Билл Шульц (Bill Schultz), и он работал на Yamaha. Я сказал Фредди, что никогда о таком не слышал, но поблагодарил за звонок и попросил держать меня в курсе.

В 1981 году я уже не был причастен к руководству Music Man. Все случилось так, как я того и ожидал. Том Уолкер владел 51% контрольного пакета и все делал все не так, как обещал. Он просто не хотел вообще никакого соперничества или советов по части управления компанией.

Лео рассказал, что Том сетовал на плохие грифы инструментов Music Man. Мне Том говорил о том, что дилеры жалуются ему на недоброкачественные грифы, а он не может добиться от CLF Research замены. Лео же сказал, что грифы – это не единственная жалоба Тома.

В 1982 году Лео уведомил Тома, что он организует другую компанию, которая будет конкурировать с Music Man, но CLF Research продолжит разрабатывать инструменты для Music Man. Дэйл Хайэтт, в разное время работавший у Лео в «Радиоремонте Фендера», торговавший машинами, трудившийся сэйлзом Fender, а в последние годы - сэйлзом на Randall Instruments, готовился возглавить в новой компании маркетинг. Надо ли говорить, как Том напрягся. Бумеранг вернулся. Лео не продаст компанию Тому. Это стало началом G&L и продолжением предприятия, изначально задумывавшегося для работы только с Music Man Instruments. Буквы G и L означали «Джордж и Лео». Но как говорил мне Лео, название придумал не он.

Тут я хотел бы внести предельную ясность относительно одного момента. CLF Research делала струнные инструменты для Music Man, и теми же самыми руками и на том же оборудовании теперь будут делать и инструменты для G&L. Вопреки тому, что некоторые утверждают, Лео Фендер вернулся из отставки не для того, чтобы запустить G&L.

Эдди Миллер, один из наших сотрудников в ранние годы Fender, был и одним из основателей Академии кантри-музыки (ACM) в Голливуде. Мне довелось входить в состав совета директоров АСМ с 1981 по 1985 годы. Директора выбирают человека, который, по их мнению, достоит вручения Pioneer Award.

Pioneer Award – специальная награда, учрежденная в 1968 году как знак признания выдающихся и не имеющих аналогов достижений в области кантри-музыки. Присуждается она не ежегодно, и может быть вручена сразу нескольким людям в один и тот же год. В 1982 году, будучи в составе совета директоров Ассоциации, я имел удовольствие предложить директорам для награждения кандидатуру Лео.

29 апреля 1982 года на семнадцатой годовой церемонии награждения, проходившей в Ноттс Берри Фарм, Буэна Парк, Калифорния, Лео Фендеру была вручена Pioneer Award Академии кантри-музыки. Церемония транслировалась на всю страну. В ее ходе многие друзья Лео воздали ему должное за его вклад в кантри-музыку. Наши друзья Билл Бойд, исполнительный директор, и Фрэн Бойд, исполнительный секретарь Академии, своей поддержкой помогли вручению Лео этой награды.

Лео стал первым получившим эту награду «не выступающим артистом» с 1968 года, когда она была вручена Арту Сэзерли. Награда была вручена Лео за его достижения в революционных преобразованиях производства гитар и бас-гитар с внедрением в 1950 году собственной конструкции цельного корпуса. Лео было 72 года, когда он ее получил.

К концу 1982 года у Тома Уолкера начались серьезные проблемы с грифами Music Man, и он вынужден был вскрыть один из них и проверить анкерный стержень. Он обнаружил, что стержень совершенно прямой. Анкер же предполагается устанавливать с прогибом. Когда вы закручиваете гайку на том его конце, где резьба, стержень стремится вернуться в прямое положение, и тем самым вытягивает головную часть грифа вниз, компенсируя выгибающее его давление натянутых струн. Том не претендовал быть инженером, но чтобы понять, что прямой анкерный стержень на гитаре невозможно будет отрегулировать, не требуется обширных специальных знаний.

Недовольный Том принес показать вскрытый гриф Лео и поинтересовался, какие грифы они делают для инструментов G&L. Ллойд Чевнинг, сделавший немало грифов на Fender в его первые годы, принес один из грифов G&L. В нем был установлен вогнутый как надо стержень. Тогда Том спросил Лео, почему же так же не делаются и грифы Music Man. Как сказал Том, Лео ответил ему, что это была идея Джорджа Фуллертона. Лично мне все равно, чья это была идея – кто бы он ни был, идея была плохой и тот, кто ее предложил, должен был это знать.

После столкновения по поводу грифов Том и Лео почти не общались. Тому стоило большого труда получить у CFL Research грифы на замену, потому что продукции G&L отдавался приоритет. Это было неправильно. Глупость с прямыми грифами задела множество ни в чем не повинных дилеров и клиентов. До сих пор не могу поверить, что все так получилось, и из-за чего.

Финансовые дела Music Man теперь покатились под гору. Я по-прежнему получал свою обычную зарплату, но уверенности, как долго это еще продлится, не было. Том все хотел делать самостоятельно, и в каком-то смысле это было даже хорошо. Последний банковский заем он, как главный акционер, подписал сам – когда акций у нас было поровну, подписи ставили мы оба. По мере того как время шло, он начал все больше и больше волноваться насчет движения финансовых потоков. Банк стал давить на него, там, видимо, почувствовали неладное. Дилеры тоже начали раздражаться, ведь их заказы не выполнялись.

Том Уолкер занялся поиском покупателя для Music Man. Но была одна сложность: он хотел, чтобы частью сделки стало его трудоустройство. Мне говорили, что у него было предложение от г-на Коджима из Японии, но продажа не состоялась, потому что Коджима хотел поручить весь маркетинг в США Роджеру Балмеру (бывшему сотруднику CBS/Fender), а заниматься экспортом поставить Уши Истмен (бывшую сотрудницу Тома и его племянницу). Мой источник сказал, что эти условия для Тома были неприемлемы, он боялся, что ему самому места не предложат.

Том продал Music Man Эрни Боллу 7 марта 1984 года, и мне сказали, что сумма была меньше предложения Коджимы, поскольку Том по условиям сделки стал сотрудником Эрни Болла. По-видимому, мое положение миноритарного акционера никого не заботило. Оставшиеся активы Music Man были проданы в пятницу, 1 июня 1984 года, для покрытия банковского займа.

Music Man в те годы могла бы быть очень успешной компанией. Все было за нас. Думаю, читатели этой книги сами могут решить, что же стало причиной упадка.

Эрни Болл перевез все, что осталось от Music Man, а также свое производство гитарных струн и музыкальных аксессуаров в Сан Луис Обиспо, Калифорния. Его новый сотрудник Том Уолкер переехал вместе с ним.

Что ж, пусть я потерял должность в Music Man ни за грош, но я был уверен, что смогу присоединиться к Лео и Джорджу и помогать делать гитары G&L. Ведь это именно я убедил Лео снова взять Джорджа на работу, правда? Нет, не правда. Думаете, это было связано с повторной женитьбой Лео? Мы с Лео Фендером оставались друзьями, он вернулся в бизнес специально чтобы помочь мне начать свое дело, что, как он считал, я должен предпринять - но не чтобы начать G&L. Что же случилось дальше, как вы считаете? Может, это было связано с обидами Джорджа, которые он затаил с тех ранних времен Fender, когда я был его боссом и боролся с ним насчет производственных проблем?

Я опять встретился с Лео за ланчем и спросил его, почему же мне не находится место в G&L. И снова он сказал мне то, что я уже слышал: «Ты же знаешь, у меня сейчас проблемы», и снова были слезы. Я понял так, что Лео мало что мог сделать в тех обстоятельствах, не нарушая мира в семье.

Именно тогда Лео и посоветовал мне написать книгу об истории компании и не постесняться рассказать в ней все именно так, как оно и было. Он передал мне много того, о чем хотел поведать людям.

Летом 1984 года я отправился повидать моего старого друга Эф-Си Холла на Rickenbacker. Вард Дитон (Ward Deaton), управляющий фабрикой, собирался увольняться, и я стал вице-президентом и генеральным менеджером фабрики.

На Rickenbacker было полно работы. Я переделал конструкцию гитарного бриджевого блока, добавив новый желобок и подпружиненную отстройку мензуры. У сборщиков были проблемы с регулировкой грифов, в которых устанавливался двойной анкер. Я переделал конструкцию двойного анкерного стержня, и грифы стало регулировать намного проще. Джон Квотермен, ранее работавший в Dobro, СFL Research и Music Man, и Дик Бёрк, мастер столярки, предложили более простой способ установки деревянной накладки, закрывающей паз в грифе, куда вставляют анкер.

У меня были новые фрезы для выборки дерева из центральной части корпуса инструментов. Прежние оставляли недостаточно дерево в том месте, куда устанавливались бриджи. Это изменение значительно улучшило звук инструментов.

Оба они, Эф-Си Холл и его сын Джон, говорили мне, что благодаря изменению дизайна и улучшению технологий мы, как они считали, делали лучшие инструменты за всю историю Rickenbacker.

Однажды в августе 1984 года, вскоре после того, как я устроился на Rickenbacker, я обедал с Эф-Си Холлом. Он сообщил мне, что собирается уходить, а руководство компанией возьмет на себя его сын. Я ответил, что скорее всего, после прихода Джона не задержусь, потому что чувствовал, что Джон ко мне симпатий не испытывал.

Эф-Си Холл ушел в отставку в сентябре 1984 года. Очень скоро на фабрику пришел Джон. У него не были никакого опыта по части производства музыкальных инструментов. Он попросил меня сделать что-то на производстве по-другому, честно говоря, я уже не помню, о чем там шла речь. Я ответил ему, что его идея не сработает, и он остался недоволен.

В тот же день я рассказал об этой стычке Эф-Си, заметив, что теперь, очевидно, мое увольнение – лишь вопрос времени. Я был прав. Очень скоро после этого Джон уволил меня. У него есть право сказать, что он единственный уволил Форреста Уайта. С Эф-Си же мы по-прежнему друзья.

Я считаю, что нужно отдавать человеку должное, если он того заслуживает. Как я слышал, Джон делает на Rickenbacker достойную работу. Компания растет, и я желаю ему всяческих успехов.

В конце концов, в 1985 году CBS приняли мудрое решение уйти из бизнеса музыкальных инструментов. Они выставили Fender на продажу. До 1981 года марка Fender постепенно погружалась в забвение, а потом нисходящий тренд начал немного выправляться. Именно в это время Фредди Таварес сказал мне, что CBS приняли мудрое решение взять Билла Шульца.

Биллу действительно пришлось разгребать завалы. Решить все те проблемы, из-за которых имя Fender практически уничтожили, было очень непростой задачей. Мало-помалу он улучшил систему учета, производственные технологии, повысил стандарты качества, и компания начала постепенно выздоравливать и восстанавливать доверие прежних дилеров и покупателей, которое и сделало ее одним из лидеров индустрии производства музыкальных инструментов. К 1985 году стало понятно, что она выживет, и в CBS, должно быть, решили, что уйти лучше сейчас, когда положение улучшилось.

Фредди позвонил мне сказать, что он собирается уходить на пенсию, и уже поставил об этом в известность компанию. Я поинтересовался, как идут дела, и тогда он и сказал мне, что CBS готовятся к продаже. Он говорил, что вроде бы Билл Шульц собирает пул, чтобы сделать заявку на Fender, и надеялся, что ему это удастся. Я спросил Фредди, не пересмотрел ли он свои восторги в отношении деятельности Билла, и ответ был отрицательным – нет, не пересмотрел. Он полагал, что Билл является именно тем человеком, кто сможет восстановить позиции Fender как лидера отрасли.

Условия размещения рекламы на сайте