Энергичные и изобретательные басовые линии Гедди Ли в сочетании с его характерным вокалом стали основой для многолетней карьеры группы Rush с того самого дня, когда он со своим другом детства Алексом Лайфсоном основал группу в пригороде Торонто в 1968 году.

С той поры утекло немало воды, но Ли, Лайфсон и легендарный барабанщик-поэт Нил Пирт продолжают дело, начатое некогда, и по сей день. В прогрессивные семидесятые, синтетические восьмидесятые, альтернативные девяностые и вплоть до наших дней Rush всегда были трудолюбивой и крайне популярной командой, любимой легионами преданных поклонников и почитаемой в качестве очень влиятельных музыкантов. Они добились этого благодаря долгому и упорному труду, бескомпромиссной преданности своему занятию, постоянному стремлению ставить перед собой новые цели и хорошо развитому чувству юмора.

К середине нашего десятилетия Rush подошли повзрослевшими, помудревшими, но, к счастью, это не отразилось на их музыке в худшую сторону. Они снова вернулись к своему изначальному формату: бас, барабаны, гитара, и продолжают завоевывать всеобщее признание со вновь обретенными силами. Вышедший в прошлом году концертный DVD "Rush In Rio" поднялся на первые строчки чартов и стал одним из самых продаваемых DVD года. Также группа сделала реверанс в сторону музыкантов, чье творчество повлияло на нее, выпустив альбом кавер-версий под названием "Feedback", содержащий ураганные обработки песен The Who, The Yardbirds, Cream, Buffalo Springfield и других.

Тридцать лет постоянных турне – разумеется, немалый срок, но секрет такой живучести и долгожительства Rush весьма прост: эти парни по-прежнему любят музыку с пылом фанатов-подростков. И, что, может, быть, еще более важно, они по-прежнему любят друг друга.

Попросту говоря, Rush еще могут задать жару. Все еще могут. Больше, чем когда-либо, на самом деле. Пройденный путь Rush отмечают только что выпущенным двойным DVD под названием "R30", на котором запечатлено мировое турне группы, посвященное ее 30-летию и принесшее Rush 21 миллион долларов, снятое с высоким качеством на широком экране во время выступления в Германии, во франкфуртском концертном зале 24 сентября 2004 года. Помимо этого, в DVD включены редкие классические концертные записи, начиная с 70-х годов и заканчивая их благотворительным выступлением в помощь жертвам цунами в 2005 году, а также видеосъемки интервью за последние тридцать лет.

Ли, будучи преданным поклонником Fender Jazz Bass, чья собственная именная модель, пользующаяся большим успехом, была выпущена в 1998 году, дал нам это интервью в середине декабря. С обычным для себя скромным и сдержанным юмором, он беседовал с нами о DVD "R30", о долгой истории его группы, о любимых музыкантах, видеозвездах, о стиле игры на басу а-ля фламенко, о посторонних интересах, его любви к Jazz Bass и возможности выхода альбома "R40".

Насколько важно чувство юмора Rush для долгожительства группы?

Ну, я бы сказал так – с моей точки зрения, как участника группы, оно важно как ничто другое – это если говорить о скрытых сторонах, в том смысле, что, как я считаю, основой нашей дружбы является наше общее чувство юмора и наше общее отношение к различным аспектам шоу-бизнеса и некоторым межличностным вопросам. И в этом всегда заключалась вся суть, это всегда объединяло нас на личном уровне. И это всегда проникало в нашу музыку, хотя многие-многие годы нас обвиняют в том, что мы ужасно серьезны и неспособны к юмору.

Но это же явно не соответствует действительности. Вы просто искритесь остроумием.

Я думаю, что вы можете поглядеть на нашу музыку и увидеть в ней то, что вы хотите увидеть. Я знаю, что наши "упертые" поклонники всегда могли уловить это, хотя по мере того, как мы взрослеем – и, возможно, это является еще одним признаком старости (улыбается) – наше чувство юмора становится все более заметным.

Вместо усилителей за вами на сцене стоят две сушилки для одежды и автомат с чипсами, вступлением к концерту служит фильм с Джерри Стиллером в главной роли, раздел для перехода на ваш вебсайт именуется "Big Al's Tiki Bar", и еще эпизод из мультфильма "Этот ужасный дракон", вставленный в середину концерта, где главные роли исполняете вы сами. Это вы называете ужасно серьезным?

Да, это было очень весело. Я смотрю на это так: если вы приходите на концерт Rush, который длится более трех часов, вам нужно слегка развлечься. В каждом виде развлечения должна быть комическая составляющая. Поэтому мы попробовали добавить что-то в этом духе, чтобы люди уходили с нашего концерта с улыбкой на губах.

В вашей карьере было несколько долгих периодов, в течение которых вы почти постоянно записывались и ездили в турне – похоже, что вас, помимо юмора, поддерживает невероятное трудолюбие. (Смеется) Ага…

Вам работается сегодня так же, как и тридцать лет назад?

И да, и нет. Сегодня нам работается иначе, поскольку с той поры утекло немало воды. Я более чем уверен, что когда кто-то говорит: "Я вымотался" в конце длительного турне, то не столько турне само по себе вымотало его, потому что турне является завершающей частью двухлетнего процесса, предшествующего ему, в который обычно входят год на подготовку материала и запись альбома, затем пару месяцев на репетиции и планирование турне, а потом от трех до шести месяцев – сами гастроли. Так что, к тому моменту, как вы добираетесь до заключительной части программы, проходят два года, и вы чувствуете себя утомленными. А мы уже немолоды (снова улыбается).

Так что нам требуется время на восстановление после всего этого, на возвращение в семью, в общественную жизнь, к другим интересам. И, что более важно, по моему мнению, нам надо побыть некоторое время без дела, чтобы, когда мы соберемся вновь, нам было бы интересно делать что-то новое.

Так каково вам почивать на лаврах кинозвезды в промежутке между получившим грандиозное признание “Rush In Rio” и “R30”, которого, несомненно, также ждет большой успех?

(Смеется) Ну, я не могу сказать ничего определенного! Я смотрю на это несколько иначе…

Но “Rush In Rio” был распродан бесчисленным множеством экземпляров…

Да, это так…

При отборке архивных киносъемок для “R30”, вас наверняка посещали различные воспоминания. Можете ли рассказать о чем-то, что особенно вам запомнилось?

(Вздыхает). Ну да, могу припомнить много плохого – плохие прически, плохая одежда, плохие очки…

Что же касается выступлений, мне это показалось весьма забавным, и я думаю, наши поклонники сочтут так же. Касаемо интервью, мне было любопытно посмотреть на этого человека, который в своем юном возрасте говорит так, будто он знает, о чем он говорит. Некоторые из ранних пленок были весьма интересными, это было что-то вроде самопроверки на тему, как много ты, по твоему мнению, знал 30 лет назад и как мало ты на самом деле знал эти 30 лет назад. Это было странно.

Спустя столько лет совместной работы, вы, должно быть, непременно воспринимаете талант каждого из вас как данность? То есть, думали ли вы когда-нибудь что-то в таком роде: "Ух ты, мой приятель Нил – на самом деле один из величайших ударников в рок-музыке", или "Мой друг детства Алекс – на самом деле один из лучших рок-гитаристов"?

Я не смотрю на это так, я просто знаю, что они потрясающие музыканты. Каждый вечер я слушаю барабанные соло, которые играет Нил. Я слушаю его, затаив дыхание, и получаю огромное удовольствие. Я ценю его способности.

Я не знаю, считаю ли я это одаренностью; наверное, все-таки в чем-то да, поскольку я каждый раз жду от него, что он сыграет соло и будет так же хорош, как всегда; когда же мы пишем песню вместе, я знаю, что он с ней справится, неважно насколько бы сложной она не была. И то же самое происходит с Алексом – я просто знаю, что он не подведет. Так что, возможно, это и есть признание их одаренности, но, в то же время, я никогда не переставал уважать этих парней. Ну, может быть, разве что с человеческой точки зрения, но только не как музыкантов! (смеется).

Выпущенный в прошлом году сборник кавер-версий под названием "Feedback" стал для Rush очень интересным и забавным шагом. Какие песни вы бы выбрали, если бы вы собирались выпустить второй диск с каверами, скажем "Son Of Feedback"?

(Хихикает) Ну я не знаю… Я думаю, это мечта нашего менеджера, что мы сделаем это. Я не знаю, в мире так много песен. Так много прекрасных песен, написанных другими парнями. Мы славно позабавились во время записи "Feedback", и это было относительно легко, по сравнению с обычными альбомами Rush, что мне хотелось бы повторить это, если честно. Но я думаю, что это было бы наглостью – постоянно заниматься такими вещами. Может быть, на наше сорокалетие мы и сделаем это вновь…

Но я не знаю – есть песни Led Zeppelin, которые бы нам хотелось сыграть, тем не менее, мы решили, что, по некоторым причинам, просто не имеем права касаться песен Zeppelin. Та же история и с Yes. Я думаю, мы могли бы сделать еще несколько более старых песен группы Yardbirds. А также вечные песни The Who – просто лучшие песни всех времен и народов. Мы носились с идеей записать "I Can See For Miles". Также мы носились с идеей сделать "Good Times Bad Times" Led Zeppelin.

О, да, "Evil-Hearted You" от Yardbirds…

А, мы и не думали об этой песне, хотя и взялись за "I'm Not Talking" и даже почти закончили. Потрясающая вещь.

О, так это же был первый их сингл, на котором играл Джефф Бек.

Да. Он просто великолепен. Мы еще думали сыграть несколько песен с первого альбома Джеффа Бека.

Некоторые из этих песен такие… в них так много от личности музыканта. Например, Хендрикс – мы сделали свою версию "Manic Depression", и мы без проблем сыграли музыку, а вот то, как я пою слова, которые сочинил Джими – понимаете, это просто не звучит. Джими есть Джими, и то, как он дышит – он очень глубоко вдыхает воздух между словами! Эти песни настолько наполнены его личностью, что любая другая их версия казалась мне попросту неверной. Поэтому, я считаю, что некоторых музыкантов лучше просто уважать, но не трогать.

Вам самих часто упоминают в одном ряду с музыкантами, которых вы называли повлиявшими на вас – например, Джек Брюс, Джон Энтуисл и Крис Скуайр. Вы когда-нибудь с ними встречались?

Нет, никогда ни с одним из них. Единственный бог бас-гитары, с которым мне доводилось проводить время вместе – и мы стали с ним хорошим друзьями – это Джефф Берлин. Я не видел концерта вновь собравшихся Cream, хотя у меня есть диск. Очень хороший альбом. Здорово, что они вновь вместе.

Алекс пилотирует самолеты, а Нил пишет книги. Помимо вашей семейной жизни, каковы ваши интересы из той области, что не связана с Rush?

Кроме дел семейных, у меня полно всяких разных увлечений. Я люблю ездить на велосипеде на большие расстояния. Я поклонник большого тенниса. Я очень много играю в теннис. Я коллекционер – собираю все, что связано с бейсболом, а также произведения искусства. А еще я большой любитель вина. Так что все эти вещи вдохновляют меня на разного рода поездки, и я много путешествую.

На записи концерта в Германии на диске "R30" мы имеем возможность близко понаблюдать за вашим стилем игры. Ваша манера напоминает фламенко. Откуда пошло это влияние?

Да, все верно (смеется)! Мой друг, гитарист Бен Минк, называет меня единственным живым басистом в современной рок-музыке, играющим фламенко. И я не знаю, считать мне это комплиментом или нет (снова смеется)!

Я думаю, что так получилось, когда я решил добавить в нашу музыку немного фанка, и я обнаружил, что при игре слэпом у меня выходили очень звонкие и совсем не "мясистые" ноты. Но мне все же хотелось научиться получать этот фанковый звук – что-то вроде двойного удара без потери "мяса", поэтому я начал пытаться "щелкать" струнами, чтобы достичь такого звучания. И у меня примерно выходило то, что мне нужно, потому что я мог удвоить темп и при этом мой фанк сочетался с навороченными барабанными рисунками Нила, а вместе мы создавали новый тип отношений в ритм-секции.

Это вполне устраивало меня, а, как только начнешь делать что-то в этом духе, возврата к прежнему звучанию уже нет. Так что с тех пор это стало неотъемлемой частью моего "фирменного" стиля игры, особенно в сочетании с Нилом.

После того, как у вас были самые разные басы различных производителей, было ли для вас удивлением то, что вы получили нужное вам звучание и ощущения от игры от серийного Fender Jazz Bass выпуска приблизительно 1972 года, который вы приобрели в ломбарде?

Да, это удивило меня. Я был поражен, что звучание, которого я всегда пытался достичь, уже было в моей коллекции басов. В этом я слегка обязан Кевину Ширли – он был звукорежиссером, работавшим над нашим альбомом "Counterparts". Он большой поклонник аналогового звучания и всегда настаивает на старом оборудовании. И он постоянно твердил мне: "Попробуй Fender, давай найдем несколько старых Ampeg SVT, давай запишем альбом так, как ты бы сделал это двадцать лет назад".

И когда я достал этот инструмент, он дал мне все нужные мне "низы", к которым я всегда так стремился. Именно данный конкретный образец – не знаю, может быть там что-то не так с распайкой или просто дерево так высохло, или еще что-нибудь – имел более ярко выраженные "низы", чем мои остальные Fender. Поэтому он так привлек меня, и в работе этот инструмент невероятно универсален в звуковом плане. Я могу использовать его в любом нужном мне месте.

Как вы думаете, стоит ли нам ждать альбома "R40"?

О, Боже, откуда я знаю? (смеется). Это пугает меня, хотя все может быть – взгляните на Rolling Stones. Им же уже под сотню…

fender.com, 2007
перевод - Илья Шлыков