|
RANDY RHOADS
Рэнди Роадс был одним из лучших рок-гитаристов в мире в то время, когда его не стало, в этом году (1982 - прим. пер.). Будучи прекрасным исполнителем, он быстро стал героем для начинающих гитаристов. Он покинул этот мир, оставив лишь несколько альбомов; наиболее известны его записи с Оззи Осборном. Хотя, вообще говоря, таланты Рэнди простирались далеко за пределы хэви-металла. Он жил музыкой, и был очень уважаем теми, с кем он рос, учился или играл. Они гораздо лучше смогут рассказать о нем.
Долорес Роадс:
Мой сын Рэнди родился 6 декабря 1956 в больнице св. Джона в Санта-Монике (Калифорния). У него был один брат Дуг, который известен как певец под именем Келли Роадс. И сестра Кэти. Рэнди был младший в семье. Его отец работал учителем музыки в средней школе. Он умер, когда Рэнди было 17 месяцев, и я осталась одна с тремя детьми. В 1949 мы начали строить школу и магазин в северном Голливуде (под названием Musonia я и сейчас его хозяйка). Мы не могли позволить себе телевизор или стереосистему, в отличие от других, поэтому в доме не было особенно много музыки. Так что Рэнди оставалось развиваться в этом плане самому. Конечно, я всегда была на стороне классики. Я играла какое-то время, была преподавателем музыки, особенно на трубе, в школе.
Келли Роадс:
Все, чего хотел Рэнди - это играть на гитаре. Я не помню, чтобы он говорил, что хочет чего-то еще. Правда, я не помню так хорошо то время, когда он еще не играл. Он был очень способным ребенком, хорошо учился в школе. Он был очень добрым со всеми. Когда он стал взрослым мужчиной, он был, вероятно, самым добрым человеком из тех. Кого я знал. Я не думаю, что он мог обидеть кого-либо, и я никогда не видел его раздраженным, злым. Он был как ребенок.
Долорес Роадс:
Рэнди начал учиться в моей школе, когда ему было шесть с половиной. У него была старая акустика Gibson, принадлежащая моему отцу. Рэнди очень ее любил, но так как был слишком мал, держать ее, а тем более играть на ней еще не мог. У меня в школе был преподаватель по классу гитары, который был хорошим рок-гитаристом для того времени (рок тогда был довольно "молодым" стилем). Рэнди начал учиться у него. Прошло совсем немного времени, учитель пришел ко мне и сказал: "Он знает все, что знаю я! Я не могу научить его чему-то новому. Он уже лучше меня". Рэнди просто любил это. Он играл все время, никогда не бросал. За те годы, что я преподавала (а это было много лет), я никогда не видела ученика, который бы так любил то, чему учился. В свои десять лет, когда Рэнди разговаривал по телефону, он плечом придерживал трубку, и в это же время играл.
У меня осталась его первая электрогитара. Это старая, большая полуакустическая Harmony с вырезами на деке, подобно скрипичным. Он начал играть, когда ему было восемь лет. И гитара была единственным инструментом, на котором он играл, хотя, я учила его немного на фортепиано и чтению нот после того. Как он стал хорошо играть на гитаре. Так что он достаточно знал фортепиано, чтобы работать над гармониями и аккордами во время написания песен. Он мог читать все гаммы и аккорды. У меня была маленькая группа учеников, как маленький оркестр, - Рэнди играл там на гитаре, а гитара тогда была больше его самого. Но он любил это, потому что это была игра на гитаре.
Рэнди Роадс:
Я пробовал брать уроки, когда был молод, но не мог долго выдержать. У меня терпения не хватало. Когда мне было десять лет, я опять начал брать уроки, на этот раз на классической гитаре. Но это меня не заинтересовало. В 12 или 13 я начал джемовать, и тут я понял, что это то, что мне по-настоящему хотелось бы делать. Когда я впервые выступил, это было здорово. Эти ребята джемовали на горе в Барбэнке, и я хотел попасть туда, чтобы поиграть. Когда я впервые там играл, люди начали хлопать. Мой друг показал мне начало блюзовой гаммы. Это отчасти помогло мне понять, как соединять игру аккордов с баррэ в некоторую мелодию. С тех пор это были только добавления (Цитаты Рэнди Роадса, встречающиеся в этой статье, взяты из вначале неопубликованных интервью Джону Стиксу в 1981 и 82).
Долорес Роадс:
Когда Рэнди был подростком и даже раньше, мы ездили на поездах в Чикаго, Нью-Йорк, на юго-запад, и вниз до Нового Орлеана. Рэнди всегда брал гитару с собой и не расставался с ней. Она была в большом кейсе, и Рэнди всегда приходилось носить его с собой. Помню, как однажды мы становились ненадолго в Чикаго и пошли в аптеку. Какие-то страшного вида личности начали идти за нами, и я подумала, что они хотят украсть гитару. Мы побежали назад на станцию, чтобы спасти гитару! Когда мы путешествовали на поезде, он говорил: "Знаешь, мам, я представляю, как это будет, если я когда-нибудь поеду в турне. Это так здорово, - ездить по миру, видеть разные места".
Келли Роадс:
Первая группа, в которой я играл, была и первой группой Рэнди. Мы начали играть, когда Рэнди было 14, и назывались "Violet Fox" (потому что имя моей мамы было Виолетта). Я играл на ударных. Рэнди был ритм-гитаристом, играл на большой гитаре Ovation, в то время он и не думал, что будет играть соло. Группа просуществовала 4 или 5 месяцев, мы выступали на нескольких вечеринках и маленьких концертах в школе моей мамы.
Долорес Роадс:
Мы всегда жили в том самом доме в Бербэнке. Вообще-то, Рэнди жил дома даже с Оззи, хотя он много бывал в разъездах и оставался с Оззи в Англии. Рэнди вырос в религиозном отношении. Он ходил в первую Лютеранскую дневную школу шесть этапов, затем он должен был пойти в юношескую высшую школу Джона Мура. Когда ему было 13 или 14, его группа играла на вечеринках и пикниках в парке и вниз по бульвару Бербэнк. Он к тому времени играл много вещей. Я была у них носильщиком аппаратуры. Элис Купер стал кумиром моих сыновей. Но потом, когда они выросли, их вкусы изменились.
Келли Роадс:
Когда я привел Рэнди на первый концерт, он был поражен. Это был Элис Купер, был 1971. Он раньше не видел ничего подобного и не мог говорить потом часа четыре. Я думаю, этот концерт показал ему, чего он может добиться со своим талантом и возможно, сыграл определенную роль в дальнейшем выборе Рэнди. Раньше он играл на гитаре и играл на ударных, но мы об этом серьезно не задумывались.
Долорес Роадс:
Когда Рэнди ходил в Бербэнк Хай (Burbank High, наверное, так называлась возвышенность или район, где ребята джемовали - прим. Пер.), он решил, что школа необязательна. Единственное, чего он хотел, - это играть весь день. Я говорила ему: "Ты должен получить образование". Я подумала, пошла в местный отдел народного образования и попросила специальное разрешение для него ходить в школу для взрослых в то время, которое было бы удобно для него и не перекрывалось бы с занятиями на гитаре. Так он закончил школу. Он играл в нескольких группах, пока не начал играть в "Quiet Riot". Quiet Riot были на самом деле популярной группой в Лос-Анджелесе. Они записали пару альбомов в Японии. Они думали, что поедут в тур, но это никак не осуществлялось. Я думаю, что их менеджер был недостаточно хорош, как должен был быть. Тем не менее, они здорово играли. У них были концерты пять или шесть раз в неделю. Рэнди писал большую часть музыки, а певец, Кевин Дабров, - тексты.
Руди Сарзо:
Я встретил Рэнди в 1977-м, когда я начал играть на басу с Quiet Riot. У них уже была пара альбомов, вышедших на CBS Sony в Японии и был менеджер, но они не гастролировали. Мое изображение только на альбоме Quiet Riot II, а Келли Гарни играл на басу на обоих альбомах.
Я думаю, что Рэнди был замечательным гитаристом. Меня это не задевало никак, пока я играл с ним. Когда кто-то говорил ему сделать что-либо, он говорил: "Конечно, нет проблем", даже если ему было неприятно. Он никогда никого не компрометировал, но то, что он должен был играть, само было компрометирующим для него. Ему приходилось играть все одному, мы делали это в каком-то попсовом виде, а он приходил и играл нечто, что просто крышу срывало. Quiet Riot не много гастролировали - мы ездили от Окснарда вниз до Риверсайда. Но в основном мы были клубной командой Лос-Анджелеса, выезжали на уикэдны. Мы не записали ничего в Америке, это было одной из причин распада группы Quiet Riot.
Рэнди Роадс:
Мы с Руди привыкли много работать в Лос-Анджелесе. И я полагал, думал, что Quiet Riot сделает это. Но сейчас, когда я далеко от этого, я знаю, что это было не так. И я не люблю об этом говорить. В группе Оззи гораздо больше было места для гитары, чем в Quiet Riot.
Долорес Роадс:
У Рэнди не было отличных гитар, пока он играл с Quiet Riot. Только хозяин репетиционной студии, где они играли, купил Рэнди тот белый Gibson Les Paul, на котором он и играл все те годы. Это была первая хорошая гитара Рэнди, и она очень ему нравилась.
Карл Сэндовал:
Месяца за четыре или пять перед тем, как он ушел из Quiet Riot к Оззи, Рэнди пришел ко мне в магазин и попросил сделать ему гитару. Ему рассказывали о том, что я делаю гитары на заказ. Несколько раз он приходил, чтобы обсудить конструкцию будущей гитары, приносил рисунки. Он хотел форму Flying V, тремоло, два хамбэкера, на каждый датчик ручку громкости и тембра. Гриф был старой модели. 60-х годов, нерегулируемый (Danelectro), голова его была состругана и стала напоминать наконечник стрелы. Накладка на грифе была палисандровой, широкой и плоской. Это очень удобно. Колки - стандартные Shaller.
Отличительная черта этой гитары - это гнездо для джека - оно было сделано как на страте, только снизу верхнего рога, это была одна из его идей. Он также хотел переключатель датчиков на конце нижнего рога. На гитаре был узор в горошек, который впоследствии стал фирменным знаком Рэнди. Инкрустация на грифе походила на галстук-бабочку. Это тоже были идеи Рэнди.
Руди Сарзо:
Самое необычное было то, что он не должен был играть что-то, чтобы выжить. Не должен был, как многие гитаристы, играть диско, блюз или что-либо ради денег. Ему это было не нужно, потому что он учил играть людей в течение десяти лет. Вместо того чтобы играть в различных клубах, он преподавал и зарабатывал хорошие деньги. На него сильно повлияла классическая музыка, британский рок конца 60-х, начала 70-х. Позже он восхищался Гари Муром и Эдди Ван Халеном. Это были его кумиры. Так что в то время, когда он жил в Англии, он не был типичным американским гитаристом, воспитанным на R&B, кантри и тому подобных, потому что никогда этого не играл.
Рэнди Роадс:
На меня много что повлияло. Я люблю классическую музыку и блюз-рок в равной степени. Классика мне нравится - думаю, что это технически очень сложно. Хотя я бы не назвал себя классическим гитаристом. У меня терпения не хватало на это. Но я хочу в этом смысле тоже быть хорошим гитаристом.
Есть очень много замечательных гитаристов. Эдди Ван Хален - это просто что-то. Я не думаю, чтобы с такими как он соревноваться. Мне нравится, как играет Аллан Холдсворд. Он использует много интересных джазовых ладов. Энди Саммерс из Police определенно уникален. Пэт Метини классно играет на акустике. Джон Маклаффлин технически очень крут, но его игра не в моем вкусе. Лесли Вест сильно на меня повлиял. У него прекрасное чувство. Он очень мощный и легко изменяет настроение. Мне нравится Эрл Клаг. Джефф Бэк может все - он может взять одну ноту и это будет звучать круто. У Ричи Блэкмора мне нравится экспрессия. Би Би Кинг нравится. Очень интересна игра Майкла Шенкера и Стива Лукатера. Также мне нравится Ронни Монтроуз, особенно с Эдгаром Винтером. У него классные бенды, я так не смогу никогда. Мне нравится игра всех британских гитаристов 70-х, которые использовали много вибрато.
Но у меня нет ни одного гитарного альбома. Я слушаю много ненавязчивой фоновой музыки, которая не заставляет думать. Я слушаю музыку не для того, чтобы что-то взять от нее. Я слушаю, чтобы расслабиться и слушаю в обществе. В основном я люблю мягкий джаз и классику. Если я один, люблю слушать громко тяжелый рок, но только не в собственном доме.
Долорес Роадс:
Когда Рэнди играл с Quiet Riot, он весь день преподавал, часов до семи, когда уже надо было идти на репетицию. Вообще-то Рэнди преподавал в моей школе многие годы. Он всегда говорил, что была одна вещь, которая ему очень помогла вырасти над собой - это работа с учениками, которые его поддерживали. Он был хорошим преподавателем, вел занятия в большой группе, всегда мог привлечь внимание учеников. У него был свой способ донести материал, даже в области рока. Его игра вселяла в учеников нечто. Вы знаете, что гитаристов очень много, потому что этот инструмент популярен. Если я минуту слышала, как играет Рэнди - неважно, где, - я узнавала его. Он играл с чувством и у него был такой живой, бриллиантовый звук. Он мог играть так быстро. Мог заставить гитару играть так, как будто это звучит целый оркестр скрипачей. Он всегда очень удивлял меня. Не потому. Что он был мой сын, я оценивала его как музыкант, который слышал много исполнителей. Позже Рэнди устраивал семинары в больших музыкальных магазинах.
Кейт Бейм:
Я бывший студент Рэнди. Около шести месяцев я брал у него уроки, когда он преподавал в школе своей матери. Я очень хорошо к нему относился, уважал его, как и другие ученики, которых было сорок или больше. Рэнди был не просто талант. У него был божий дар. Он был дружелюбен, очень любил учить, помогать другим становиться лучше. Он был более чем добр, почти всегда помещал мое имя, как имена и фамилии других своих учеников, в список приглашенных, когда играл в Голливуде. Quiet Riot была лучшей командой Лос-Анджелеса, и Рэнди был лучшим гитаристом.
Я всегда ждал с нетерпением его уроков. Он почти всегда опаздывал, и мы проводили около получаса в неделю смеясь, разговаривая и учась (в смысле, учился ученик J - прим пер.). Он говорил: "Кейт, сделай гитару частью себя. Используй ее, чтобы выражать свои чувства!" он подчеркивал, что фразировка - это самый важный аспект среди всех: "Люди не говорят монотонно, и ты не должен так играть на гитаре. Акцентируй свою игру". Он очень упорно работал со мной, помогая мне развивать собственный стиль. Излишне говорить. Что он имел огромное влияние на меня и давал мне большее вдохновение, чем можно себе представить.
Рэнди Роадс:
Путь, которым я дошел до собственного стиля, был в преподавании. Люди хотели выучить фразы знаменитостей, и сначала все было в порядке. Затем я подумал: "Постойте, вам нужен собственный стиль". Итак, я начал комбинировать то, чему они хотели научиться, с небольшими порциями техники. Каждый день с каждым учеником я чему-то учился. Когда я начал набирать много студентов, я думал: "Достаточно фраз. Я собираюсь помочь им найти себя". Когда вы учите студента чему-либо, это щелкает у вас в голове. Вы можете найти ответ на какую-то проблему, можете попытаться разгадать ее.
Я учил восемь дней в неделю, шесть часов в день, каждые полчаса - разных студентов. У меня учились и дети, и тинэйджеры, даже люди еще старшего возраста. Когда сидишь и играешь весь день, развиваешь скорость. Я также учился читать с листа. С начала я просто смотрел, думал об этом, только затем играл. Раза с третьего я уже мог читать.
Я думаю, что половина звуков получается во время игры. Многие из них просто в руках. Если вы много играете с глушением (в смысле, заглушая ноты правой рукой - прим. пер.), а затем выходите на сцену и играете то же самое громко, вы все равно это слышите. Вы не можете лениться. Вы должны хотеть играть. Должны любить гитару. Я любил гитару. Как само собой разумеющееся. Я боялся соревнования, потому что думал, что каждый был лучше, чем был я. Это сидело во мне, я думал, что каждый был крут. Следовательно, я не мог копировать чужие фразы, я учился на своих собственных.
Руди Сарзо:
У Quiet Riot были неистовые фанаты. Это было здорово. Рэнди был лидером группы, человеком, на которого ребята приходили посмотреть. Если бы вы попали на репетицию, то увидели бы мальчишек с прическами, как у Рэнди. У них на одежде тоже был узор в горошек, галстуки-бабочки жилеты. Они хотели быть похожими на него. Много таких "Рэнди Роадсов" было и в местных командах.
Долорес Роадс:
То, как Рэнди попал в группу Оззи, было интересной историей. Я спрашивала Рэнди, что если его пригласят играть в по-настоящему серьезной группе, согласится ли он уехать с ними. Он отвечал: "Конечно, я приму это предложение". Оззи как раз искал гитариста. Он был в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе несколько недель и не мог никого найти. Он уже готов был уехать назад в Англию и признаться себе в том, что никого не может найти. Но басист, который знал Рэнди, предложил Оззи прослушать его. Они позвонили Рэнди, вечером около 10:30. Он сказал: "Я не хочу ничего такого, мама. Я не хочу так серьезно этим заниматься". Я сказала: "Рэнди, даже если не получится, для тебя все равно будет полезно познакомиться с людьми, которые в этом бизнесе годы". Рэнди не очень хотел идти, но все же взял свой усилитель и пошел. Вернувшись. Он сообщил: "Я играл только пару минут, и Оззи сказал, что у меня будет работа. Я не знаю, что это, но это определенно что-то значит!"
Рэнди Роадс:
Определенно Оззи прослушал всех гитаристов в Лос-Анджелесе после того, как ушел из Black Sabbath, а я не знал об этом. Я не замечал многого, что вокруг происходило, так как погряз в рутине. Если быть честным, я не был фанатом Black Sabbath. Для своего стиля они были одними из лучших, то, что они сделали, они сделали великолепно. К этому я отношусь с большим уважением. Но я не понимаю, зачем я пошел в группу Оззи. Возможно, он искал определенный звук, а остальные гитаристы, которых он прослушал, просто слишком старались поразить его. Я лишь начал играть что-то с флажолетами. Возможно, это и была та индивидуальность, потому что я ничего такого не играл. Я так до сих пор и не знаю, почему я подошел. Итак, мне было 22, когда я попал в его группу.
Долорес Роадс:
Две недели спустя Оззи позвонил и спросил: "Когда будем делать вещи вместе, Рэнди? Ты готов поехать в Англию?" Рэнди был поражен! Он ответил: "Я не могу сейчас ехать. Я простужен и не могу выехать, пока мне не станет лучше". У Рэнди всегда были проблемы с горлом, и он легко простужался. Много раз он выступал с температурой около 40 0C. Если он был способен играть, он играл.
В конце концов, Рэнди и Оззи встретились. Все это произошло так быстро, что Рэнди никак не мог осмыслить всего. Это было как смерч. Он приехал к Оззи домой в октябре или ноябре 1980. Это был его первый визит в Англию. Они начали работать по-настоящему серьезно и много только вдвоем. Затем они прослушивали остальных музыкантов для группы и в марте и апреле уже записывали альбом.
Оззи Осборн:
Я был в восторге от Рэнди как от гитариста и от личности. У него лучшая улыбка в мире. Рэнди - это человек, с которым лучше всех работать. Никакого сравнения между ним и Тони Йомми (гитаристом Black Sabbath) быть не может (я могу только их сравнивать, потому, что мне доводилось работать только с двумя гитаристами). Я был поражен ангельским отношением Рэнди к бизнесу в целом. Мне не надо было его чему-то учить; все, чего ему недоставало - это руководства. Он слушал все, что я ему говорил, каждое слово, и мы хорошо друг друга понимали.
Когда мы работали над альбомом, я давал ему мелодию, а он работал над риффами. Все, что он придумывал, мне нравилось. Он был оригинален. Мы обнаружили, что большинство хэви-металлическсих риффов играются в одной тональности. Я вообще не знал о существовании тональностей или чтении музыки, или понимании нот, потому что просто их пел и что-то около них. Рэнди рассказал мне, что большинство гитаристов в современных группах играют в ля или ми. И мы приняли такое правило: почти каждая композиция на альбоме была сыграна в новой тональности.
Рэнди Роадс:
Музыку мы с Оззи писали вместе. Часто у него была мелодия, а у меня - риффы, которые к ней подходили. Он что-то напевал, а я говорил: "Эй, у меня есть аккордовая последовательность, которая с этим пойдет!" "Goodbye To Romance" и "Mr. Crowley" именно так и были написаны. В других случаях я сидел и играл, а он говорил: "Мне это нравится, - запомни это". Вообще-то, я никогда этого не мог. Мы напишем это прямо там, и у нас будет песня.
Макс Норман:
Я встретил Рэнди в одном местечке в Лондоне, где группа репетировала. Это было приблизительно за две недели до того, как я работал над Blizzard Of Ozz. Запись этого альбома, которая заняла больше месяца, была сделана в Ридж Фарм. Обычно для основных треков все четверо должны играть в одной комнате. Мы записываем вокал, ударные, бас и ритм-гитару одновременно. Как только есть хорошая партия баса и ударных, мы берем их из этой записи. Затем накладываются гитары.
Рэнди очень нервничал в студии. Он очень беспокоился за то, что играл. Если хотя бы что-то одно не получалось, он возвращался и делал это снова. Это на самом деле очень хорошая политика, так как многие треки (особенно соло-гитары) были тройными.
Он был лучшим из всех, кого я когда-либо встречал в том, что касается наложения соло. То есть, у меня просто крышу сносило. Он мог аккуратно играть одно и то же соло три раза. "Crazy Train" тому пример. Если вы внимательно прослушаете эту композицию, то услышите, что там одна основная гитара в центре, а две другие играют ту же самую партию в левом и правом канале. Вы слышите их как одну гитару. На самом же деле, когда вы слушаете его соло еще и еще раз, то выясняется, что там три гитары, но они почти одинаково сыграны.
Рэнди все делал очень скрупулезно, работая над Blizzard Of Ozz, и мы проводили немало времени в комнате для прослушивания. У него была куча идей по аранжировке. Мы могли потратить полчаса на то, чтобы получить нужный звук, потом еще какое-то время, чтобы убрать некоторые вещи, потому что он хотел чуть-чуть изменить. В его партиях было здорово то, что они настолько подходили в общую картину, как никакие другие. В каждой была какая-то загадка, особенность.
Рэнди обычно забраковывал соло, если в нем была пара маленьких ошибок, и вместо того, чтобы исправить их, он все делал заново. Он был замечателен тем, что точно знал, что он будет играть. Многие соло Рэнди, которые звучат в конце композиций, когда музыка постепенно затихает, были записаны с первого раза. Другие были сочинены им сначала в голове, и потом он много работал над тем, чтобы сделать их именно такими. На некоторые из них уходило несколько дней. Он воодушевлялся, слушая их, а затем говорил: "Теперь все нормально. Теперь понимаю, что происходит". Затем я делал ему кассету с этим закольцованным соло. Он сидел и слушал это соло, может быть, раз двадцать. Он после этого он забывал об этом на день, потом снова возвращался и пробовал что-то сделать по-другому. И когда мы уже были близки к тому, чтобы записать соло, Рэнди играл всю вещь целиком.
Много мелодий на записи - его. Он участвовал в написании ритмов, и почти всегда был ответственным за наложение записи. Например, большинство музыки, звучащей на заднем плане на "Relevation (Mother Earth)" написал он. На "Goodbye To Romance" шесть гитарных партий.
Почти все гитарные партии были записаны на его Flying-V-гитаре с рисунком в горошек. У него также был кремово-белый Les Paul, который мы использовали на записи. Рэнди подключал свою гитару к эффектам, с которыми работал на сцене и затем к 100-ваттному стеку Marshall. У этого усилителя отличный чистый звук, с обоими кабинетами. Это была старая модель без мастера громкости.
Сначала мы устанавливали усилитель Рэнди в жилую комнату на нижнем этаже здания под комнатой для прослушивания и закрывали двери. Я использовал два микрофона (один близко расположенный, другой - на расстоянии), и все ритм-трэки были записаны таким образом. Многие из них потом были заменены. Мы открывали двери, поворачивали Marshall по направлению к студии и использовали больше микрофонов. Так получался более мощный звук. В комнате были бетонные стены, усилитель был расположен на расстоянии около трех футов от задней стены. Звук проходил из бетонной комнаты в студию. У меня был микрофон Shure SM-58 вблизи от Marshall-а в бетонной комнате, AKG 451 вне комнаты на ступеньках и пара Neumann U-87s в середине студии. Ручки на Marshall были почти всегда "на полную".
Эффект, который я удачно использовал на этом альбоме, - это AMS 1518 - очень чистый английский цифровой дилэй и VCO (voltage-controlled oscillator - осциллятором напряжения). Вы можете добиться с его помощью немного фленджера и какого-то странного скрежет. Если вы послушаете ритм на "Crazy Train", вы услышите, что там действительно есть такой скрежет. Этот особенный звук как раз получился благодаря AMS. На "Suicide Solution" четыре дорожки ритм-гитары с AMS, который вносит полноту в звучание. В самом конце этой песни Рэнди использовал обратную связь и рычаг.
Рэнди хотел сделать инструментальную акустическую композицию "Dee" на Blizzard Of Ozz. Она была посвящена его матери. Она была записана так же, как и все партии акустической гитары на альбоме. Рэнди играл, сидя на полу в студии, ночью, когда было на самом деле тихо, а я "снял" его микрофоном AKG 451 на расстоянии около трех или четырех футов. Думаю, он записал "Dee" на двух гитарах - с металлическими струнами и с нейлоновыми. Трудно сказать. Потому что этот парень был мастером в синхронизации.
Рэнди Роадс:
"Relevation" и "Mr. Crowley" - мои любимые части на первом LP, потому что в них есть сильное влияние классики. Я думаю, что хэви-металл сильно связан с классикой. Это было всегда. Например, Deep Purple. Это тяжело, но это путь донести мелодию. Лесли Вест всегда был одним из моих любимых гитаристов. Мне нравится его чувство. Он много использовал классических линий, но когда он делал это, но очень сильно прочувствовал это.
Долорес Роадс:
Рэнди жил в переездах, записывая Blizzard Of Ozz и впервые гастролируя по Великобритании. Позже группа поехала по США, Рэнди любил играть в Лос-Анджелесе, потому что это была его "родная" сцена. В первый раз он появился здесь с Оззи на арене Лонг Бич в июне 1981. Он ждал этого. У Рэнди было много проблем с его самодельной панелью примочек, что он был сам не свой. Никто не мог понять, как ее починить. Я сказала ему: "Рэнди, ты играл многие годы без этой штуки. Ты только о ней и заботишься". Он играл на концерте без этой панели, но был огорчен из-за того, что с ней был особенный звук. Рэнди всегда хотел, чтобы все было превосходно.
Рэнди Роадс:
Моя слабость - это моя ненадежность. Я не могу двигаться до определенного уровня с полной уверенностью. Если со звуком что-то не так, я становлюсь параноиком. Моя сила - моя определенность, - я хочу становиться лучше. Я хочу, чтобы люди знали меня как гитариста, также как я знаю других людей. Я не хочу быть довольным собой. Моя другая слабость - это моя подружка, которая отвлекает меня. Она может оторвать меня от инструмента, чего раньше никогда не было. Но в то же время она - моя сила.
Пэт Трелл:
Я видел, как Рэнди играл в Санта Монике в турне Blizzard Of Ozz, и, черт возьми, этот парень просто меня поразил! По правде сказать, он даже меня немного напугал. Я играл в Лос-Анджелесе первый или второй раз. Он действительно показал себя. Это было обалденно. Я сошел со сцены и первое, что я сказал этому парню, было: "Да, наверное, мне лучше отправляться домой (смеется)". Это ему понравилось.
Материал, который он играл вживую и тот, что был на альбомах, существенно различался. Он был очень образован в плане музыки, и некоторые лады, которые он использовал на сцене, были чем-то необычным. Рок-н-ролльная гитара связана со специфическим звучанием и использованием рычага, но он еще использовал уменьшенную гамму, чего я никогда не слышал.
Макс Норман:
Я был поражен, когда увидел Рэнди играющим вживую, потому что он играл так, как будто там был не один гитарист, а двое. На сцене Рэнди был более динамичным, чем в студии, потому что он "прыгал" с одной партии на другую и третью, пытаясь их играть все вместе. Обычно он играл в группе из трех человек, хотя был и клавишник, который работал очень здорово. Рэнди приходилось очень тяжело в смысле ритма, и я думаю, он справлялся замечательно. Он разрывал соло, чтобы сразу же переключиться на ритм.
Рэнди Роадс:
Я приобрел большой опыт во время турне Blizzard Of Ozz, оно было моим первым. Год назад я, наверное, занимался больше практикой, чем преподаванием. У меня было больше времени заниматься, но мой стиль сейчас изменился. Я многому научился из выступлений. Я не чувствую, что мне надо переигрывать, потому что я в основном играю в трио, хотя, есть клавишник, который немного заполняет пустоту. Вообще-то мне кажется, что я смог бы больше. Я все еще учусь, находясь на большой сцене. Мне нравится звук в других группах, где играют два гитариста, но я бы не смог играть с другим гитаристом. Это сковывало бы меня. А я люблю свободу.
Мне еще многому надо учиться. Оззи такой монстр и при этом скромный парень. Он во многом мне помогает. Он всегда говорит, что что-то должно произойти, - так и получается. Он мне рассказывает о звукозаписывающих кампаниях, о публике. Он все предугадывает. Моя старая группа пыталась стать лучшей. Единственный путь, который мы знали - это работать изо всех сил. У Оззи я научился, что ты не должен так делать, если ты хорош. Теперь я делаю что-то, когда хочу этого, а не из-за того, что должен. Я этому научился у него. Я не играю на публику, просто это моя точка зрения. Вы настолько хороши, как вы есть.
Келли Роадс:
Рэнди хотел быть рок звездой до того времени, пока не стал ей. После этого он хотел быть потрясающим музыкантом. Прежде всего, он был музыкантом. Когда он играл с Оззи, он получил шанс увидеть мир. Стать из местного музыканта таким, каким стал он - это невероятный скачок! На самом деле это сделало его более скромным. И дало больше уважения к его таланту. Люди всегда говорили ему, что он сможет это сделать.
Долорес Роадс:
После его первого турне они начали работать над вторым альбомом. Было так холодно, а Рэнди был так беззащитен перед холодом. Он говорил: "Мы не можем уехать, мы должны остаться. Это так ограничивает. Все, что я делаю, - это пишу музыку весь день. Затем мы едем репетировать и записывать это, чтобы понять, чего мы хотим и что надо изменить. Это как в тюрьме!" это был тяжелый альбом для него, потому что Оззи хотел определенных вещей, а он не тот человек, с которым легко работать. Рэнди приходилось тяжело, и он писал большую часть музыки.
Макс Норман:
Моя роль на Diary Of A Madman была точно такой же, как и на первом альбоме. Я оказал гораздо больше влияния на второй, на котором был со-продьюсером. Первый обрушивался как водопад, второй был во многом более систематичен. Моя стратегия записи тоже изменилась. Рэнди стал играть лучше, потому что между этими альбомами было турне. Он становился лучше все время. На втором альбоме он стал на самом деле сильным; его прогресс стал очевидным. Материала, который, он использовал раньше, уже не применялся. Плюс ко всему, у него стало намного больше идей по аранжировке.
Все дорожки на заднем плане были записаны так же, как и раньше, таким же было расположение микрофонов, но мы делали любопытные эксперименты, когда записывали некоторые гитары. Мы делали очень много в комнате для прослушивания, чтобы изменить тональность окружающего звука, например, пропускали его через компрессор, прежде чем он шел в усилитель. Гитарный эквалайзер мы устанавливали в цепочку первым.
Соло на "Flying High Again" было записано тремя дорожками, Рэнди играл одну и ту же партию каждый раз. Я использовал AMS. Были некоторые проблемы с хорошим звучанием на "Little Dolls". Может быть, из-за того, что мы использовали только один соло-трэк вместо трех, гитара получилась немного на заднем плане.
Он использовал ручку громкости в композиции "Tonight". В конце ее Рэнди переключался на другой датчик, и назад. Джем в заключение этой песни продолжался еще долгое время после затихания (то, что на записи), около двух минут. Это было круто, но некоторые треки получились слишком длинными, и из-за этого пришлось пораньше затихание сделать. Еще там был интересный материал, и мне жаль, что он не вышел на этих альбомах. Хотя, оба альбома довольно длинные.
На "You Can't Kill Rock And Roll" сыгранной в медленном темпе, было несколько ритм-треков: пара сыгранных power-chords, еще один трек на акустике со стальными струнами, и, наверное, две или три других гитарных партии. Когда записывали окончание композиции, Рэнди сказал: "Просто поиграйте этот кусок, я что-нибудь придумаю". Соло-гитара там "выходит" как раз так, как нужно, здорово было сделано.
"Believer" начинается с необычных таких звуков. Рэнди просто возился с гитарой перед началом трека, и мы так это и оставили, нам это понравилось. Там какие-то странные звуки, как будто случайные, но когда слышишь, думаешь: "Боже, это здорово звучит. Мы это так и оставим".
"Diary Of A Madman" - композиция, где мы записали две акустики: одну с нейлоновыми струнами, другую - со стальными. Там звучит много гитар. Мы много работали, чтобы создать те текстуры и ритмическую магию Рэнди.
Все студийные треки, которые мы записывали, есть на Blizzard Of Ozz и Diary Of A Madman. Другой материал, с которым я работал немного, это записи с пяти концертов, прошлого года (наверное, 1980 - прим пер.).
Рэнди Роадс:
Перед тем, как записать первый альбом, мы много играли эти песни. У меня было время, чтобы подумать и сказать: "Мне не нравится это соло", - или "Это то, что я ищу". Для второго альбома я сортировал партии, выбирал, какие из них друг к другу подходят. Иногда получалось, иногда - нет. У меня не было времени, чтобы искать именно то, что я хотел сыграть. Возможно, если бы у нас было больше времени на запись, то результат был бы другой. Мы могли бы больше поиграть песни. А так у нас были лишь наброски песен, когда мы пришли на студию. Я прежде всего обращал внимание на основную идею. Если смотреть на то, что было сделано, сейчас, то мне нравится.
Epic Records Press Release:
30 ноября 1981: 29 декабря Оззи Осборн отправится на корабле в тур в поддержку своего второго альбома Diary Of A Madman. Дорожная команда из 25 техников Бродвея и Лас-Вегаса поедет с ним, чтобы проводить спецэффекты. Кроме люков и скрытых проходов на сцене будет собрана еще гигантская механическая рука, чтобы сделать эффектным вход на сцену и выход Оззи. Ограничение для входящих на концерт, напечатаны на билете: "Нормальные люди не допускаются". Продажи альбома Blizzard Of Ozz в настоящее время достигают 6000 в неделю.
Руди Сарзо:
Рэнди на 99% принимал решение о том, взять ли меня в команду для тура Diary Of A Madman. Я пришел в группу после записи этого альбома, хотя моя фотография там есть. Дело в том, что когда альбом был закончен, старого басиста, Боб Десли, выгнали.
То, как Рэнди играл с Quiet Riot и с Оззи, различалось как день и ночь. Когда мы Quiet Riot выступали в Лос-Анджелесе, мы должны были быть самими собой, но в то же время пытались понравится звукозаписывающим лейблам. В основном мы были попсовой командой, и Рэнди это ограничивало. Оззи сказал ему, чтобы он шел своим собственным путем: "Будь лучшим Рэнди Роадсом, каким можешь".
Рэнди был прогрессивным гитаристом. Говоря это, я не имею в виду стиль, каждый день он прогрессировал, играл песню по-разному. То была та же самая песня, но он ее совершенствовал. Рэнди не любил джемовать, хотя, с чувством совместной игры в группе у него все было в порядке. Джемы, которые были, могли быть записаны и подошли бы к песням.
Томми Олдридж:
Рэнди был в Лондоне, когда я впервые встретил его. Я играл с Гари Муром для записи живого концерта, а он пришел нас послушать. Я начал играть с Оззи в Апреле прошлого (наверное, 1980 - прим пер.), когда оба альбома были уже записаны. Одна из причин, почему я начал играть с Оззи - это то, что я сыгрался с Рэнди.
Я играл со многими гитаристами, включая Гари Мура, Пэта Траверса и Пэта Тралла, и никакого сравнения с Рэнди и быть не может. Во всех отношениях Рэнди был, безусловно, лучшим музыкантом, с которым я работал и с которыми, возможно, буду работать. Небольшая часть записанной им музыки - это бесконечно мало в сравнении с тем, на что он был способен. И он был таким отдающим, добрым человеком.
Рэнди Роадс:
В каждом шоу была пятиминутная часть, где Томми Олдридж и я играли соло. Пять минут для двух человек - это не так уж много времени, и парни, для которых мы играем, не интересуются так сильно классической музыкой. Если я сяду и буду играть классику, на большинство из них, кроме тех, кому она нравится, это не произведет впечатления. Ребята, которые приходят на концерты, в большинстве своем безбашенные. Я экспериментировал с несколькими вещами и пробовал получить некоторые классические вещи, но я действительно не мог использовать их в этом месте в шоу. Время призывало к вспышке. Чему-то тяжелому и мощному. А всякие соло только для того, чтобы я и Томми покрасовались. В то же время они не ждут чего-то типа: "Вот что мы можем".
Дон Эйрли:
Перед тем, как я стал клавишником в группе Оззи, Гари Мур, Томми Олдридж и я вместе работали над альбомом. Я знал Оззи давно, я работал над альбомом Black Sabbath, когда Оззи был с ними, он хотел, чтобы я играл с ними. После рождества 1981 года я стал играть с Оззи в туре Diary Of A Madman.
Я не репетировал с группой. Первый раз я играл на концерте. Вообще-то я был не на сцене, а за зубчатой стеной замка, "угол клавиш" - так они это называли. В первые две недели был абсолютный хаос, я не был уверен в том, что мне играть, потому что мне никто об этом не говорил. Но позже мы собрались с Рэнди, и я понял, как он хочет, чтобы это было. Клавиши больше использовались как эффект, а не как часть музыки, т.е. немного драмы и несколько сюрпризов кое-где.
Было сложно влиться в группу, так как они выступали с гастролями год и были сыграны. Прийти в группы означало вызов. Я обалдел, когда услышал их. Ведь никогда раньше я не слышал ничего тяжелого, а Рэнди был просто феноменален. Прошел месяц или два, и я начал врубаться, это начало звучать очень хорошо. Это была лучшая группа, где я когда-либо играл. Томми Олдридж - прекрасный барабанщик, Рэнди определенно был, конечно, самым исключительным человеком и музыкантом, которого я когда-либо встречал.
Рэнди был всеохватывающим музыкантом. Звук его гитары был колоссальный просто. Иногда он одновременно совмещал три партии в одной. Я только мог сказать: "Что я должен делать? Что ты к этому добавил?" Я должен был придумать несколько вещей. Рэнди слушал кассеты, а потом говорил: "Вот это да!" Рэнди мог играть так необычно, когда одна нота была очень чистой, в то же время другая - с сильным искажением, - я точно не знаю, как он это делал. Никогда не видел, чтобы кто-либо использовал такое. Было похоже, как будто в гитаре был ring modulator, но на самом деле его не было. Это было в нем самом. Три месяца, что я был на гастролях с ним, были классными. Это был странный тур, всегда шел снег. Было морозно. Это было как испытание физически, а в музыкальном плане - просто замечательно.
Келли Роадс:
Когда Рэнди был на гастролях, вместо того, чтобы идти на вечеринку после выступления, он шел в клуб и говорил: "Привет, я играю с Оззи. Могу я поджемовать с этой командой?" И он играл. Он был Музыкантом.
Уже в конце своей карьеры Рэнди ходил в ломбарды и смотрел гитары. В последние четыре месяца своей жизни он купил пару Les Paul. Один из них был черный 57-го года и почти нетронутый.
Гровер Джексон:
Я сделал пару гитар, на которых Рэнди играл до своей смерти: белую и черную гитары формы V с несимметричными "рогами". У них на голове грифа была надпись "Jackson". Рэнди немного участвовал в их создании. Он пришел на Рождество 80-го с набросками гитары и сказал: "Вы можете это сделать?" Я ответил: "Хорошо, давайте изменим вот здесь и здесь". Я добавил дизайн головы грифа, он и я решили сделать ее белого цвета. Он участвовал в разработке гитары на 50% или, может быть, больше.
У этих инструментов были длинные, небольшие корпуса. Сквозной гриф, с 22 ладами, мензура 25 1/2" дюйма, датчики Seymour Duncan: модель Jazz у грифа и Distortion у бриджа. Гитары имеют окантовку на грифе и голове грифа и специальную жемчужную инкрустацию, которую предложил сделать Рэнди. На белой гитаре установлено стандартное тремоло Charvell.
Одно из главных отличий между белой и черной гитарами то, что на черной более длинное и тонкое верхнее крыло. Рэнди жаловался, что многие думали, что белая гитара - это Flying-V, и он хотел, чтобы у черной форма корпуса больше походила а акульи плавники, то есть крылья длиннее и были бы более несимметричными. Когда эта гитара была еще незаконченной, Рэнди пришел и сказал: "Еще". И я буквально взял ее на сцену и там срезал еще кусок, Рэнди стоял рядом. Он сказал: "Да, это то, что надо!" Это был довольно творческий процесс.
Я отдал ему черную гитару прямо перед туром, а затем, через несколько месяцев, его не стало. Я собираюсь начать выпуск копий этой гитары, как именной модели Рэнди Роадса (Randy Rhoads Model), хотя он сам хотел назвать ее the Randy Rhoads Concorde или просто the Concorde. Он на самом деле интересовался тем, что будет с этой моделью.
Рэнди Роадс:
На что я обращаю внимание в гитаре? Узкие лады. Не могу играть на широких ладах. Каждый раз, когда у меня появляется гитара, я ставлю на нее узкие лады, почти такие же, как на акустике. Мне нравится звук хамбэкеров, но я люблю также и стратовский звук. Я ищу старый страт, но не для выступлений. Для того, что мне нужно в трио, этот звук недостаточно жирный. Что касается струн и медиаторов, то обычно я использую струны GHS 0.10 или 0.11. мне они нравятся, потому что у них есть настоящий "металлический звук". Медиаторы я использую средней толщины.
Что касается эффектов, то я использую MXR Distortion Plus, эквалайзер MXR, квакушку Cry-Baby, хорус MXR, флэнджер MXR и эхо Korg. Я не заморачиваюсь сильно насчет эффектов (вольный перевод, все валить на переводчика - прим. пер.), хотя, может это из-за того, что их много не использую. Я использую Distortion Plus в основном, и все. Я использовал бы больше, если бы было время, чтобы разобраться и понять, что мне от них нужно. Но в этой группе мне не нужно много эффектов.
Долорес Роадс:
В последние месяцы Рэнди был погружен в классическую музыку. Он серьезно занимался гармонией и современной музыкальной теорией. Он выписал все лады и играл их (имеются в виду, наверное, натуральный, дорийский, фригийский и т.д. - прим. пер.). Фактически ему было заниматься очень тяжело во время несчастного случая. Он звонил мне все время и задавал вопросы. Когда он был в дороге, была проблема - он не знал, куда девать время, потому что хотел совершенствовать свою музыку. Он начал делать что-то, что, я думаю, могло бы быть очень здорово. Он комбинировал классическую музыку и рок, и это могло бы быть чем-то особенным.
Оззи Осборн:
Сердце Рэнди принадлежало классике всегда, и, если быть честным, он хотел быть классическим гитаристом. На первый гонорар он купил очень дорогую классическую гитару. Он сидел днями и ночами, работая над музыкальной теорией. Прямо перед тем, как он умер, он занимался теорией четыре дня и четыре ночи (плюс основная работа), потому что хотел поступить в университет и получить степень. В каждом городе, куда он приезжал, он находил преподавателя. Я все дни напролет сидел в баре. А он - нет. Он занимался весь день, каждый день. Он не принимал наркотиков, не пил много. Каждый день он работал.
Келли Роадс:
В последние шесть месяцев своей жизни Рэнди был очень увлечен классической музыкой. Ему очень нравились пара композиторов периода барокко. Один из них Иоганн Пэчелбел. Он сильно повлиял на Рэнди. Также он любил Вивальди. Он любил барочную музыку. У меня были все причины верить, что он будет играть рок еще 9 или 10 месяцев. Он планировал вернуться в школу, чтобы учиться и заняться карьерой классического гитариста. То, что он делал на классической гитаре, было просто сенсационным.
Журнал Guitar Player:
Декабрь 1981: Рэнди Роадс становится "Талантом года" по итогам опроса читателей.
Руди Сарзо:
В прошлом году (1981 - прим. пер.) Рэнди был признан талантом года журналом Guitar Player. Когда что-либо подобное происходит с молодым гитаристом, то может случиться одно из двух: либо он скажет: "Я сделал это, мне не надо уже становиться лучше!", - либо противоположное, что и случилось с Рэнди. Он ушел с головой в игру на гитаре. Он перестал упорно заниматься, когда понял, что люди обращают внимание на то, что он делает. Во время первого тура он был немного сумасшедшим, но во время последнего - очень серьезным, почти не пил. Проводил все время в своей комнате, играя на электрогитаре или на акустике.
В свободные дни мы были в центре какого-нибудь города в США. Когда он приходил в гостиницу утром после ночной поездки, он открывал телефонный справочник и искал там музыкальные школы. Он брал уроки игры на классической гитаре. Ходил со своими книгами и спрашивал о чтении нот, позициях и т.д. Вскоре он стал в этом разбираться просто здорово.
Конечно, иногда он попадал не в те школы, где преподавателем была 18-летняя девушка, которая сама приходила в замешательство, узнав, кто он такой. Тогда он сам давал уроки, но платил за них (смеется).
Чем большее признание он получал, тем лучше хотел становиться. Он был невероятно скромным парнем. Каждый раз, когда кто-то просил у него автограф или говорил комплимент, он стеснялся. Таков он был по природе.
Рэнди Роадс:
Я второй год играю с Оззи и вопрос в том, как мне остаться в лучшей форме? Теперь я начинаю за это держаться. Это больше не случай и не попытка стать лучшим. Теперь я должен быть лучшим, я мне в какой-то степени надоела моя игра. Я беру гитару и вижу, что это та же самая вещь. Обычно я постоянно играл. Не мог просто положить гитару. Теперь, когда я в дороге, я играю меньше, чем раньше, потому что нет времени. Мне нужно, чтобы что-то меня стимулировало к этому.
Лучший способ совершенствоваться - это брать уроки каждый день. Стоимость таких уроков, когда преподаватель еще и ездит с тобой, может быть просто нелепой, но я думаю, когда-нибудь мне это удастся сделать. Когда сидишь с гитарой весь день, то становишься лучше, иногда некоторые вещи приходят случайно. Но иногда трудно себя заставить так думать. Если у меня есть преподаватель, то есть и больше ответственности: я плачу этому парню, поэтому должен заниматься. Если продолжать в том же духе, то можно пойти в колледж, хотя это как-то не вяжется с хэви-металлом.
Долорес Роадс:
Быть в дороге было трудно для Рэнди. Когда он путешествовал с Оззи, его большое хобби было изготовление модельных поездов Z-масштаба, которые они делали в Европе. Он также делал небольшие здания и т.п. Я думаю, что это отвлекало его от игры и напряжения, и возможно, напоминало ему о путешествии на поездах в детстве. Ему было тяжело находиться вдали от дома и семьи. Он любил быть в дороге, это то, чего он хотел, но без нас он тосковал.
Келли Роадс:
Я всегда могла сказать, что дорога была плохая или ему не понравилась, если он приезжал домой, запав на те модельные поезда, он был как бродяга. Не думаю, что ему вообще нравилось все время быть в дороге. Такие люди, как мой брат, не должны быть рок-н-ролльщиками. Они - более высокие люди. И не думаю, что он все это принимал, потому что этим путем не шел. Часто случались вещи, которые были связаны с этим и которые шли в разрез с его моралью. Он говорил, что многие вещи просто его шокировали.
Те поезда были важны для него, но другой вещью, которая была важна для него, было то, что имело отношение к вопросам семейства. Он был с семьей, например, на Рождество. Что он мог сделать к рождественской елке? Он никогда не хотел снимать их, но мог украсить дом так быстро, что это казалось невероятным.
Томми Олдридж:
К концу Рэнди не был очень счастлив. Не знаю, может, дорога разочаровывала его, а может то, чем он занимался. Он был так молод и имел такие способности. Его словарный запас был такой обширный, а потенциал был даже больше, чем он знал. Он определенно хотел быть где-нибудь еще, двигаться в другом направлении. Он хотел вернуться и преподавать, писать что-то, использовать в своих интересах некоторые из предложений сессионно играть где-то и приглашений, которые он получал. С нашим расписанием у него просто не было времени. Он всегда меня спрашивал о судебных процессах, как можно уйти от этого, от того. Я чувствовал его переживания, но честно, я не мог подумать о том, каким образом он может выйти из своего положения.
Рэнди Роадс:
Лет через пять я хочу, чтобы люди узнали меня как гитарного героя. Хотелось бы сделать сольный альбом, но я еще не встретил нужных людей в бизнесе. Я не на том уровне, когда все время такие люди встречаются. Это должно быть правильное время для правильных вещей. Я не готов думать "Давай, давай, давай". А в последнее время я старался сосредоточиться на себе и идти в ногу со временем.
Я повлечен во что-то сейчас, но это не мой темп. Это иногда подавляет. Сессионно играть где-то было бы здорово; я могу играть по-разному, стать известным в различных областях. Сейчас это очень ограничено. Быть с Оззи - это как быть в Kiss. Именно поэтому я думаю вернуться тому, чтобы учиться и преподавать в течение целого дня. Сейчас получается сочетание замороженных идей и постоянных туров. И я должен это соединить вместе.
Долорес Роадс:
Рэнди уехал из Лос-Анджелеса в понедельник в марте. У него было только десять дней дома, и у него были выдернуты три зуба мудрости. Он был несчастен. В конце недели он подхватил простуду (как обычно), и когда уехал тем утром, был таким больным! Я сказала: "Позвони мне, пожалуйста, когда доберешься, Рэнди". Он позвонил, и это был последний раз, когда я разговаривала с ним.
Associated Press:
20 марта 1982, Лиссбург, Флорида. Маленький самолет разбился, врезавшись в особняк, при пожаре погиб гитарист рок-группы Оззи Осборна и двое других людей (по заявлению полиции).
При аварии погиб гитарист Рэндалл Роадс 25 лет, пилот Beechcraft Bonanza - Эндрю Эйкок 36 лет - и Рэйчел Янгблуд 58 лет, гример и парикмахер группы. Пилот самолета был также водителем автобуса группы.
Томми Олдридж:
Это было где-то с 7:30 до 8:00 утром, я только проснулся. Внезапно крыло самолета пронеслось мимо автобуса. Парень, который был пилотом, не должен был там быть, потому что он вел автобус всю ночь. Это было как в кино. Дон Эйрли и я бегали вокруг с огнетушителями, но все было бесполезно. Это было самое тяжелое, через что мне довелось пройти. У Рэнди еще столько всего хотел сделать, он был такой плодовитый, я хочу сказать, я счастлив, что мне довелось с ним работать и слышать его все это время.
Долорес Роадс:
Оззи и остальная часть группы пришли на похороны, так же, как и ребята из Jet Records. Гроб несли члены группы Оззи и Quiet Riot. Мой преподаватель (возможно - преподаватель в школе Долорес Роадс - прим. пер.) Арлина Томас, которая был близким другом Рэнди, пела и играла на акустической гитаре. Рэнди похоронен в Сан-Бернадино, где я выросла и точу быть похороненной. Я положила маленькую бронзовую гитару с одной стороны могильной плиты, с другой именную RR, на которой он играл. Я знаю, он бы так хотел.
Дон Эйрли:
Смерть Рэнди была для меня самым тяжелым, через что мне довелось пройти. Это что-то, что никто из нас никогда не поймет. Я знаю. Многие говорят: "А, группа - вечеринки и наркотики". Но это было совсем не так. Рэнди очень серьезно относился к тому, чем была занята группа. Рэнди и Оззи хотели только быть лучшими, и я думаю, это и было девизом. Мы хотели быть настолько крутыми, как мы могли.
Руди Сарзо:
Однажды я ехал на Jat Records и включил радио. Там была как раз композиция "Crazy Train" и я слушал. Вы знаете, Рэнди из тех гитаристов, слушая которых, каждый раз открываешь что-то новое, и разное. Выйдет "живой" альбом на Рождество, посвященный Рэнди. Там вы услышите разницу между игрой Рэнди вживую и на альбоме. Там все. У него все, как атака. Он зажигает вас своей гитарой. Я ничего не говорю об игре гитариста Брэда Джиллиса, просто был только один Рэнди.
Эдди Ван Хален:
Рэнди Роадс был честным и очень хорошим гитаристом. Мне так жаль его, он ведь мог быть прямо здесь сейчас, джемовать с Джоном Бонхэмом или кем-нибудь еще.
Долорес Роадс:
Рэнди был любезным, теплым человеком. У меня тонны писем и открыток от фанатов, которые никогда не встречали его, а только слышали, как он играет. Они так много мне писали! Мне все еще звонят из других городов люди, которые хотят как-то соприкоснуться с Рэнди; через меня. Они хотят знать чуть-чуть о нем. Это невероятно. Ни он, ни я не поняли в то время, когда он делал такое имя для себя.
Келли Роадс:
Не думаю, что кто-либо больше заслужил честь попасть на небеса. Я думаю, его будут помнить как Джеймса Дина: кого-то, кто умер очень молодым и готов был дойти до совершенства. Он на самом деле был особенным, но бог забрал его обратно.
Оззи Осборн:
Рэнди был так уникален, что я не думаю, что люди когда-либо поймут, что его талант был не только в рок-н-ролле, но в любом другом деле. Он был феноменален в классике. Мы полюбили друг друга очень сильно. Клянусь богом, день, когда он умер - это трагедия моей жизни. Я занимаюсь музыкой очень долго, и если я когда-либо мог сказать, что встретил звезду от рождения, то это был парень, которого звали Рэнди Роадс. Бог благословил его. Да здравствует Рэнди Роадс! Если бы я мог сказать это одним словом, и люди поверили бы мне, несмотря на мою репутацию сумасшедшего, которую я имею, то я бы сказал, что он был самым преданным музыкантом из всех, кого я встречал в своей жизни. Он был мастером этого искусства.
Guitar Player, ноябрь 1982
перевод - Mike_K
|
