John Frusciante уверенно идет среди множества журналистов, публицистов, членов команды и служащих, собравшихся в отеле Bel Air Лос-Анжелес. Для Red Hot Chili Peppers это день прессы и гитарист находится в дружественном общительном, настроении. Он одет в ретро полиэстровые брюки и рубашку с ярким рисунком. Но в то время как Frusciante кажется любезным, он еще и чрезмерно занят.

Когда ему не обязательно давать интервью, он стоит в каком-нибудь углу и говорит по телефону, тихо, но напряженно: "И когда начинается второй припев, мне действительноо кажется что высокую линию гармонии следует сделать немножко...."

Chili Peppers все еще заканчивают последние штрихи над их новым альбомом By the Way (Warner Bros.), с их старым продюссером Rick Rubin (предположительно человек, с кем разговоривал John).

"Это кажется довольно странным, давать интервью когда альбом еще даже не закончен" - признается Frusciante, перед тем как обратиться к бессменному певцу Chili Peppers Anthony Kiedis: "Хмм, слушай, там эта вокальная партия перед припевом..."

Frusciante играл на трех альбомах Red Hot Chili Peppers, включая Californication 1999, четырежды платиновый диск, который заслужил "Грэмми" и представил команду на более высокий уровень значимости как зрелую, долговечную постройку в мире рока. Но на By the Way гитарист уходит в себя, используя значительный креативный подъем, мастерски стыкует гитарные, клавишные и вокальные партии в самых качественных песнях, которые когда-либо выдавали Red Hot Chili Peppers.

Никогда еще альбом Red Hot Chili Peppers не был столь широким в музыкальном плане, и никогда в нем не было столь значительного вклада Frusciante. Он даже сотрудничал с Rubin и аранжировщиком Marc Mann чтобы написать некоторые струнные аранжировки для альбома.

"John действительно вдохновил нас выйти на новый уровень с этим альбомом" - говорит ударник команды Chad Smith. "Californication лишь нас воссоединил, и мы сразу же начали писать музыку. Но у нас не было достаточно времени чтобы восстановить личностную, музыкальную связь друг с другом, находясь на турах, путешествуя вместе и проводя время дома. "Химия" нашей команды очень важна. И John определенно ключевая фигура, неотъемлемая часть той новой музыки, которую мы делаем."

"Я хотел, чтобы у альбома было больше измерений, больше разных звуков и больше движения в аккордовых прогрессиях" - говорит Frusciante. "Но также мы хотели чтобы он был веселым."

Небольшая суетливость и неясность речи это единственные явные признаки того, что в течение девяностых гитарист был сильно пристрастен к героину. Он провел шесть лет вне команды, с 1992 по 98, продолжительный потерянный для него уикэнд, во время которого он, среди прочего дикого дисфункционализма, успел сжечь свой дом в Hollywood hills.

Frusciante часто пугал людей радостными декларациями о том, что он проводил много времени в компании привидений, духов и астральных тел, некоторых из которых он считал более близкими друзьями чем кого-либо из живущих. Но сейчас гитарист здоров и вернулся к реальности жизни.

"Когда ты сравниваешь где был John раньше и где он сейчас - это невообразимо" - говорит Smith. "Он был действительно в очень трудном положении. Это чудо, что он сейчас жив. Не говоря о том, какой он сейчас творческий и замечательный человек."

Если это действительно правда, что страдания идут на пользу творчеству человека, то его путешествие в забвение возможно даже улучшило его креативность. этом смысле он немного похож на гитариста Brian Wilson, потрепанного наркотиками, но все еще замечательного лидера Beach Boys.

Сравнение кажется еще более подходящим, если учесть, что By the Way высушен солнечными лучами Калифорнии. Это их Pet Sounds. Frusciante признается, что музыка серф и вокал шестидесятых были его двумя наиболее значимыми музыкальными влияниями во время написания и записи альбома.

"Мы с Rick Rubin сидели вместе целыми днями, у него есть эти CD радио хитов шестидесятых. Там были вещи Mamas and Papas и песни типа 'Cherish' Assosiation и 'Georgy Girl' (the Seekers). В этих песнях главное гармония. Я занимался этим все прошлые полтора года. Мой друг Josh и я сидели и пели песни Beatles или эту песню Velvet Undeground, 'Jesus' в которой есть гармония. Пели все, где бы мы ни находили эти гармонии."

Трудно себе представить члена Red Hot Chili Peppers - эксцентричного мальчика для постеров для фитнесс журналов - разбирающего гармонию в такой песне, как "Georgy Girl". Но путь к загадке идеального рокового альбома идет странными путями.

"Я всегда чувствовал, что у нас было немного женственное отношение к музыке" - говорит Flea, миниатюрный, беззубый бассист Chili Peppers. "Но я полагаю, что люди слышат мало от того, что ты хотел сказать музыкой, если она сильно громкая, перегруженная и джэмовая. Для меня самым большим отличием By the Way от других альбомов, помимо того, что он более расслоенный, было то, что он менее джемовый. Больше песен и меньше соло, меньше джема. Определенно больше импровизации внутри структуры песни. Но сама структура более, эээ, структурированная."

Действительно, никогда на альбоме Red Hot Chili Peppers было так мало фанкового грува во главе. В то время как Flea и Chad Smith отбивают бит, Frusciante играет безбашенные аккордовые прогрессии - вот нынешние Red Hots. Это должно быть отнесено в большей степени ко влиянию Frusciante.

"Я больше думал о написании более "густых, плотных" аккордов - которые состоят не только из тоники, терции и квинты. В них есть 9-е, 11-е и 13-е. Я старался сделать так, чтобы подобрать гитару было очень сложно. Я много узнал во время работы над альбомом изучая Charles Mingus (современыый джазовый бассист и композитор), его акордовые прогрессии. просмотрел кучу музыкальных книг и много узнал о том, как разные люди, например Beatles и Burt Bacharach, создают аккордовые прогрессии - это то, что я никогда раньше не мог подобрать на слух. И это начало изменять то, как я играю на гитаре. Johnny Marr (the Smith, Electronic) также очень сильно на повлиял на то, что я теперь по другому смотрю на гитару."

Погружение в теорию аккордовых прогрессий увело Frusciante далеко от классического представления о рок-гитаристе. " Такие люди, как Jimmy Page и Jimi Hendrix были моими самыми любимыми идолами все время когда я играл. Мне также нравится ранняя игра Eddie Van Halen. Но я не чувствую, что игра на гитаре ушла далеко после этого - ни в техническом ни в сценическом планах. И я не чувствую, что гитаристы стали подходить к музыке с другого ракурса. от я и начал питать вдохновение от синтезаторной музыки - начиная с Kraftwerk. Это другой подход к мелодиям, которым гитаристы не пользуются. се время, когда мы были на туре после Californication, я практиковался в игре на гитаре вместе с электронной музыкой."

В то время, как большая часть нового альбома была записана всей группой, как всегда, Frusciante близко работал с Kiedis над несколькими новыми песнями.

"Я и John собрались в его комнате в Chateau Marmont (отель в West Hollywood), где он жил в то время" - говорит Kiedis - "и мы работали над более странными, размытыми вещами вместе. Как песня 'Cabron', которая звучит как будто она написана как инструментальное фламенко. Я полюбил ее потому что в ней была сумасшедшая энергия. Я взял домой еще 'сырую' запись на кассете и стал думать над вокальными партиями. Мы с John очень любили doo-wop - вокальную музыку пятидесятых. Я чувствовал такую энергию, но с небольшим мексиканским привкусом, потому что на душу Лос Анжелеса сильно повлияла его мексиканская часть. от я и начал напвать эту doo-wop мелодию на бешеный акустический инструмента. Я принес эту запись в команду и попросил Chad и Flea найти свое место в композиции, было странновато не слышать привычных ударных и баса."

Frusciante чувствует, что Kiedis очень сильно вырос как композитор с того времени, как записывался Californication. " Все вокальные партии на этом альбоме написаны Anthony. Иногда они были подсказаны гитарной партией или еще чем. В прошлом мы вместе с ним больше работали насчет кое-каких изменений в вокале. На этом альбоме такого не было. больше думал о том, что бы сделать с гармониями."

В то время как By the Way - это лучшая работа John Frusciante на сегодняшний день, вечная суть Red Hot Chili Peppers - это "иньянические" отношения между Kiedis и Flea. Эти двое встретились в старших классах школы и посещали Hollywood's Fairfax High вместе. Flea тогда был еще Michal Balzary.

"Anthony сильно на меня повлиял" - он вспоминает. "Когда мы учились в школе, я понмю как ходил в кино или еще куда и у меня был прикид, который я считал очень стильным и клевым - эти коричневые плисовые штаны и коричневый верх. И я сказал Anthony: 'Эй, тебе нравится моя рубашка?' И он сказал: 'Нормально. Но кто угодно может такое носить. Прикол в том, чтобы носить то, чего нету ни у кого другого, чтобы отличаться.' И я начал носить всякую странную одежду. И это очень сильно повлияло на то, как я смотрел на музыку. Я хотел играть музыку как никто другой не играет."

"Он определенно пошел в школу с подходом 'выеби массы'" - говорит Kiedis. "В то время как все носили нормальную одежду и слушали Led Zeppelin, это мне казалось слишком обычным и попсовым. И я пошел против этого. Я одевался как придурок и слушал David Bowie, Benny Goodman, Blondie и всю эту странную музыку, к которой приучал меня отец - просто сознательно не быть частью масс. А позже я осознал, что по глупости своей пропустил кучу хорошей музыки. И когда мне было 20, я окончательно открыл для себя Led Zeppelin и с тех пор не прекращаю их слушать."

Kiedis и Flea направили свою молодую энергию на инкарнацию Red Hot Chili Peppers, с гитаристом Hillel Slovak и ударником Jack Irons. Они взорвали рок сцену Лос Анжелеса в начале восьмидесятых - четыре голожопых психа, из одежды только носки, чтобы прикрыть мужское достоинство, о котором они конечно хвастались, что оно больше чем у обычных мужиков. Peppers играли дикий гибрид фанка, панка и метала - комбинацию, которую раньше никто не слышал. Они быстро стали первой тусовочной комадной в первом тусовочном городе мира. Kiedis и Flea были главными придурками.

"Hillel и Jack быть более замкнутыми." - вспоминает Kiedis. "Они были также энергичны в воплощении в жизнь своих идей. Но мы с Flea всегда соревновались друг с другом - кто будет немного, но сумасшедшее, немного более взвинченным. то было соревнование...здоровое соревнование."

Судя по певцу, этот дух дружеского противостояния между ним и Flea - все еще главная часть динамики Chili Peppers. "Мы немного более утонченные и менее эгоистичные по этому поводу. Но это никогда не умрет, мы как братья. Всегда что-то типа ' надеру тебе задницу!' 'Нет это я тебе надеру задницу!!' Сейчас мы все это понимаем и смеемся по этому поводу. Тогда же мы пытались это замаскировать и выдать за другое."

В их уникальным сплавом фанка и хард рока, с их вечно позирующими голыми торсами настоящих мачо, Chili Peppers заложили фундамент для сегодняшних нью-металических и рэп-металических команд. Считается, хотя довольно спорно, что они крестные отцы этих жинров.

"Мы определенно часть той волны" - говорит Kiedis, - "но мы не можем нести всю ответственность, потому что мы сами были вдохновлены людьми, которые делали это немного по-другому, такими как Parliament/Funkadelic, Sly and the Family Stone, Run-D.M.C. и Beastie Boys."

"Я думаю вы можете определенно предположить, что мы являемся кусочком того, на чем образовался нью-метал или рэп-метал" - добавляет Flea. "Но и другие команды в том смысле оказались очень влиятельными, например Gang of Four, Defunkt, Grandmaster Flash. Еще были big Boys, Konk и Brainiacs. Множество роковых групп заимствовали кое-чего из фанка или рэпа, но много из этого было сделано с претензией на художественность. И теперь когда я встречаю эти рэп-металические команды - нью-метал или как вы это называете - они часто говорят, что они нас много слушали в начале."

"Некоторые из них вылезают сейчас пытаясь напомнить о себе" - признает Kiedis. "Но мне больше по душе не иметь никакого трона, а просто быть актуальным сегодня, чем чтобы обо мне помнили через 20 лет за то, что я что-то там сделал."

Red Hot Chili Peppers почти еще не вышли из восьмидесятых. Один из них в буквальном смысле. 1988 незадолго после выпуска третьего альбома группы, The Uplift Mofo Party Plan, Hillel Slovak был найден мертвым от передозировки героина в его доме. Jack Irons решил покинуть группу вскоре после смерти гитариста. Напирая на прессу, Flea и Kiedis нашли Chad Smith и John Frusciante. Будучи немного младше, чем остальные, Frusciante был фэном Chili Peppers. Он неожиданно обнаружил себя играющим на гитаре в команде, которую он совсем недавно видел в клубе в Лос Анжелесе. В 1989 Chili Peppers в новом составе выпустили Mother's Milk, альбом, который Frusciante теперь ненавидит.

"Это был наш главный мачо-альбом" - говорит он. "Я по настоящему не прочувствовал эти эмоции. помню когда я присоединился к команде у меня было очень смутное представление о том, что они собирались делать и я просто старался не мешать. Но со временем я начал понимать какую музыку они любили и к каким идеям были открыты. Кое-что из этого было то, то я никогда от них бы не ожидал. Когда я впервые увидел, как Flea носит майку Talking Heads, я сказал 'Клево, он врубается в это тоже.' И я осознал, что мы можем сделать кое-что намного более развернутое и широкое, чем собирались."

Новый состав по-настоящему дал о себе знать по альбому 1991 года Blood Sugar Sex Magic. Его выход ознаменовал их и по сей день продолжающееся сотрудничество с продюссером Rick Rubin, который уже к тому времени сделал себе имя в хип-хопе и метале как продюссер и основатель Def American Records и хотел себя проявить в еще большем количестве стилей.

"Для меня, Blood Sugar был первым альбомом, в котором мы писали именно то, что делали" - говорит Flea. "Мы никогда этого не делали. В прошлом, мы всегда были ограничены студией. Это было чужая, напряженная среда. Но этот новый альбом дал нам возможность просто джемовать и делать то, что нужно."

В добавок к тому, что это был их первый альбом для Warner Bros., Blood Sugar Sex Magic был первым мультиплатиновым альбомом Chili Peppers, диск, который подбросил их к новому уровню славы и признания. Но дорога группы не всегда была гладкой, особенно когда дело касалось гитаристов. В мае 1992, как раз в то время, когда альбом торжествовал на вершинах чартов в США, Frusciante ушел из команды, ссылаясь на невозможность переносить тяготы туров.

Это было начало долгого напряженного периода психологической борьбы гитариста, который уже к тому времени успел сильно пристраститься к наркотикам. На некоторое время он полностью перестал играть на гитаре. Он начал рисовать и погрузился в мир сверхъестественного. Его влечение к всяким паранормальным явлениям началось еще во время работы над Blood Sugar Sex Magic.

"Когда я играл на гитаре, я бы играл сам с собой в игру. Я бы сказал 'Я сейчас покину свое тело. Я буду держать гитару и записываться, но я не буду там.' Со временем у меня появилась вера в эти силы, которые захватывали мое тело. Я всегда слышал голоса в моей голове, как ребенок. Но их количество постоянно увеличивалось. Они со мной разговаривали. Они рассказывали мне о будущем. Они мне говорили о том, что должно было произойти через две минуты. И что бы это ни было, оно происходило. Они делали это, чтобы показать мне что они в ладах с будущем и знают его. Они жили в другом измерении, где нет времени, но они питаются от людей, которые живут там, где время есть."

"К тому времени, как я покинул команду, я посвящал большинство своего времени развитию в себе магических способностей. Я сделал для себя цель - получить полноценный контакт с этими существами. И я его получил. Я добился этого пять лет спустя, когда я мог сидеть в комнате с привидением или астральным телом, что требует огромного количества концентрации. Я делал это каждый день по-крайней мере по полчаса."

Когда Frusciante рассказывает про это, иногда трудно понять, говорит ли он буквально или метафорически. Эти духи были внутри его психики? Был ли он настолько близок к тому, чтобы убить себя очередной дозой, что заполучил доступ к миру мертвых?

"Я думаю, что John просто чувствует себя более комфортно в мире духов, чем с большинством людей" - говорит Kiedis. "Он не сильно задумывается по этому поводу. Где-то на протяжении его пути он осознал, что они существуют и смирился. Он не Сомневающийся Томас, он не циник. Он очень похож на ребенка. Хотя он очень взрослый, эрудированный, его дух очень молод и чувствителен. Что на самом деле очень хорошая комбинация. Я думаю, что мы все в равной степени приобщены к этому миру духов. Просто мы не настолько осведомлены об этой связи, как John. Может быть та форма, в которой он описывает это, вызывает много возражений. Я думаю ему очень нравится тот факт, что его рассказы об этой связи отпугивают некоторых людей."

"Я считаю John очень разумной личностью" - говорит Flea. "И я думаю, его связь с миром духов это очень замечательная вещь. Для меня ясно, что духи везде, вокруг нас. Они часть каждой человеческой жизни. Для него говорить об это очень важно - знак того, что он познает себя и то, что его окружает."

Из всех Chili Peppers именно Flea сохранял близкие отношения с Frusciante в течение этих шести лет, что он провел вне команды. Хотя гитарист и признает, что его разум был не слишком ясен в то время "в своем уме я никогда не мог представить, что мы с Flea когда-нибудь перестанем играть вместе," - говорит он. "Время от времени он приходил и мы устраивали джем. Но когда я стал наркоманом, это нас рассоединило. Но мы все еще не переставали быть друзьями. Двое людей не могут иметь постоянные отношения, когда один из них торчок. Мы иногда баловались наркотиками вместе, но он никогда не был наркоманом. Вот разница между людьми, один из которых под кайфом раз в два месяца, а для другого наркота - это жизнь. Для меня это была жизнь. А для Flea это было способом оттянуться. В определенный момент он перестал употреблять наркотики даже в таких целях. Он был на более духовном пути. Я же был на самом краю, настолько близко, насколько было возможно."

В конце концов, Frusciante нашел свой путь избавления от наркотической зависимости, это была битва, как он описывает, между злыми и добрыми духами. "Я прошел через много борьбы, чтобы стать тем, кем я сейчас являюсь. Но я думаю, что я и духи, которые были на моей стороне, победили." Приход гитариста к свету замечательно подтверждается его сольным альбомом 2001 года To Record Only Water for Days, сфокусированный, ориентированный на песни альбом, который во многом определил основу для By the Way.

Сейчас Frusciante свободен от наркотиков и здоров. Он ярый последователь Ashtanga, стиля йоги, требующего особенного напряжения. "Я всегда был человеком, для которого многое в мире было стрессом" - он говорит. "Например, я всегда подозрительно относился к напряжению движения. Когда я садился в машину или самолет, я всегда напрягался. Но с тех пор, как я стал заниматься йогой, где ты строишь мускулатуру и одновременно с этим расслабляешь себя, у меня больше не было подобных проблем. Я не занимаюсь именно медитационной частью йоги. Но я думаю, что когда я играю на гитаре, то я применяю множество рудиментов медитации, потому что я полностью сконцентрирован на чем-то абстрактном. Я чувствую, что внутри меня есть нечто тихое, спокойное, что наступает после медитации. Ну и я даже занимаюсь йогой не для этого духовного плана, возможно это просто помогает мне быть лучше."

Теперь Frusciante говорит "Большинство моего потустороннего опыта в прошлом. Это мир, в который я больше не погружаюсь. Но я верю, что есть силы, которые мы не можем увидеть глазами, которые заставляют каждый момент быть таким, какой он есть. И каждый человек сделан из нескольких людей. И каждый живущий - это какой-нибудь мертвый. Я просто думаю, что существует одна большая энергия, которая работает для всех. Я вижу мир как нечто очень хорошо сбалансированное - полностью, идеально сбалансированное."

В отличие от своего друга, Flea медитирует регулярно. "Но для меня, медитация и йога это больше наука, чем нечто религиозное" он говорит. "Большинство религий для меня - это как эксклюзивный деревенский клуб. Я не сторонник этого. Я прочел много книг по буддизму и всего такого, но я никогда не был буддистом. Мне просто нравится мысль о Будде. Также мне нравится Иисус. Мне нравятся люди, отдающие свой последний вздох. Я просто пытаюсь жить одним днем. Пытаюсь."

В то время как Flea поддерживал постоянную дружбу с Frusciante в его трудный период, Chili Peppers переработали с несколькими гитаристами: Jesse Tobias, Arik Marshall и бывшим гитареро Jane's Addiction, Dave Navarro, с которым они в 1995 записали One Hot Minute. Но вскоре после этого было решено, что Navarro лучше покинуть Red Hot Chili Peppers.

"Мы просто не могли работать вместе" - говорит Flea. "Это было очевидно для всех нас. И с этим не стало проблемы."

Chad Smith помнит разговор, произошедший с ним и Navarro вскоре после того, как последний покинул группу. "Dave сказал мне 'Единственный парень, кого вам бы следовало вернуть это John. Этот чувак для вашей команды.'"

Именно Flea подстрекал Frusciante вернуться в группу, незадолго после того, как гитарист вышел из больницы в начале 1998. Flea очень рисковал, но он сильно верил в своего друга. "Я всегда знал, что я люблю играть с John" он говорит. "И что я делил очень личные музыкальные отношения с ним."

Когда Flea поднял вопрос, Frusciante не мешкал. "Я знал точно, что хочу опять присоединиться к группе. Хотя к тому времени я был не уверен в Anthony."

Kiedis чувствовал, что Frusciante его предал, когда он ушел из группы, и заморозил все отношения с гитаристом. "Мы оба друг на друга зуб точили в течении нескольких лет" - говорит Frusciante. "Мы бы не стали даже друг с другом разговаривать."

Но к 1998 году, когда Frusciante попросили вернуться в Chili Peppers, многое изменилось. Kiedis прошел через его собственную не менее сложную борьбу с пристрастием к героину. У них обоих было достаточно времени, чтобы успокоиться и побороть собственный гнев. Frusciante говорит: "Однажды мы с Anthony увидели друг друга опять, и мы оба увидели как мы изменились, мы опять любили друг друга как и прежде."

Союз Frusciante с командой усилился с выходом суперуспешного альбома Californication. Большая часть успеха альбома была в том, что публика приняла Red Hot Chili Peppers. Когда раньше к ним относились как к обожаемой, но все же смешной панковско-фанковой команде, теперь же они стали полноценной классической рок-группой.

"Я думаю, семена этого изменения были посеяны с Blood Sugar" - говорит Flea. "И к тому времени, как вышел Californication мы уже сделали несколько хороших записей. Стало очевидно, что ранние наши пластинки повлияли на множество групп. И я думаю, что общественное представление о нас было уже не как о лунатиков с носками на членах, но как о парнях, которым не пофиг на музыку, которую они пишут и которые делают лучшее, на что способны."

"С теми командами, которые окружают тебя лет 20-25 возникает что-то типа музыкальной телепатии" - говорит Smith. "Ты не можешь это изготовить. Это случается только когда ты просто делаешь это, общаясь и желая, чтобы с тобой общались. Вот почему мне нравится ходить смотреть на такие команды, как Cheap Trick или Aerosmith - они просто постоянные рок-группы, они оставались все теми же все время. Музыканты, которые играют вместе 20 лет или больше, определенно нашли свою фишку."

Chili Peppers были в наилучшей форме, когда они вошли в почитаемые Cello Studios на Sunset Blvd. в Hollywood для того, чтобы приступить к работе над альбомом, который будет назван By the Way. У Frusciante было ясное представление о том, как должны звучать гитары - слои и слои принципиально чистых звуков.

"Я использовал много ревера на этом альбоме, чего я раньше никогда не делал" - говорит он. "Это одно из главных отличий в гитарном звуке. На это сильно повлияла музыка серф, которую я слушал. У меня был старый пружинный ревер Fender. К концу альбома я стал использовать Holy Grail (цифровой ревер) фирмы Electro-Harmonix."

Гитарист по большей части использовал Fender Stratocaster 62-го года для альбома. Чистый звук был важен, объясняет Frusciante "потому что я играл большие, плотные аккорды, а не стандартные трезвучия или что там, и я хотел чтобы все эти интерваля звучали чисто. Я не пользовался дисторшеном, кроме как в соло, фидбеком и т.п. В нескольких местах когда мне нужен был дист, я использовал Gibson SG и Marshall - это лучший дисторшен. Мой любимый гитарист это Bernard Sumner из Joe Division (позже играл в New Order и Electronic - прим. GW), и это как раз то, что он использует."

На "By the Way" Frusciante использовал 200-ваттный Marshall Major и 100-ваттный Marshall Super Bass. Он часто играет на одном из них и каком-нибудь другом усилителе для получения эффекта стерео. Обычно это Fender Showman через кабинет Marshall. Для акустических вещей у него были несколько Taylor. "Они даже не мои" - добавляет он. "Мы просто взяли их напрокат. Они хорошо звучали для записи. На одной песне, 'Cabron' на акустике я использую каподастр. Мне очень понравилась эта фишка. Я много играл Johnny Marr в последнее время, и мне кажется, что он всегда его использовал. Также очень много акустики с каподастром на альбоме Jethro Tull 'Aqualung', который я слушал перед тем, как написать 'Cabron.'"

Цифровой дилей DigiTech используется в песне "Don't Forget Me."

"Я играю 16-ми (дуолями)" - объясняет Frusciante, "но эхо выставлено так, чтобы получались триоли. Там вообще-то вся песня построена на двух струнах: на E и B." Большой немецкий модулирующий процессор - одна из любимых игрушек Frusciante сейчас. Он использовался на некоторых гитарных треках в песнях "Throw Away the Television" и "Don't Forget Me."

Что касается Flea, он играл на своем старом добром опробованном оборудовании: бас Modulus через голову Gallien Krueger и кабинет Mesa/Boogie. Хотя в песне "Cabron" он использовал бас Hofner с каподастром. "John посоветовал насчет каподастра" - говорит бассист.

"Эта песня показалась немного неожиданной для меня. Мне потребовалось довольно много времени, чтобы подобрать подходящую линию баса для нее. С самого начала у меня была линия, которую я любил, но никому другому она не нравилась. Потом John сказал 'Используй каподастр, это сделает звук совершенно другим.' И когда я наконец одел этот каподастр на ту гитару, все зазвучало как надо."

С поэтической точки зрения, Kiedis описывает большинство песен на By the Way как песни о любви. "В очень размытом скорее, а не в очевидном плане, у меня чувства по поводу их что я влюблен...или хочу быть влюблен. Это определенно то, что я чувствовал весь прошедший год. Глубокое чувство желания любви каждый день."

Песня "Don't Forget Me" имеет дело с некой мистичной, вселенской любовью, которая, как говорит Kiedis, поддерживала его в его самые жуткие часы зависимости от наркотиков. "Это что-то типа духа вселенской любви, духа Бога. Это может быть чем угодно для тебя. Я не думаю об этом с точки зрения религии, нет. Давайте просто назовем это энергией или красотой. Эта энергия повсюду. Она не отворачивается от людей лишь потому что они полные уебки, лузеры или торчки. Для меня эта энергия всегда была рядом, даже когда я умирал. Она бессмертна. Она в тюремной решетке, она в океане - она в каждом из нас. Она с тобой когда ты рождаешься и когда умираешь."

Заглавная песня альбома это скорее песня о любви Kiedis к своему родному городу. "'By the Way'," говорит певец, "про цвет каждой ночи в бухте Лос Анжелеса. Про то, что происходит на улицах - от преступления на парковке до сексуальноой красотки по имени Annie, поющей песни парню, в которого она только что втюрилась. Лирика в ней очень атмосферна - просто зарисовка картины, а не сюжет. Чувство, которое вдохновило на написание куплета это чувство ожидания, надежды и желания связи с другим человеком. Романтической связи. Чувства типа 'А будет ли что-нибудь ночью?'"

Образ Red Hot Chili Peppers был всегда неразрывно связан с Городом Ангелов. "Мне нравится быть связанным с L.A., потому что это земля парадоксов." - говорит Kiedis. "И я понимамю под парадоксом как нечто типа высшей истины. L.A. - это самое забавное, глупое место в мире, но в то же время и самое лучшее."

И в Chili Peppers этот парадокс воплощается как нельзя лучше. Их образ мускулистых мачо отражает пристрастие города с физической красоте тела - накаченный живот и большие бицепсы, поблескивающие в мягких лучах заходящего золотого солнца. Но Peppers также глубоко погружены в другую составляющую культуры Лос Анжелеса - страсть ко всему сверхъестественному. Плотность всяческих гуру, ашрамов, студий йога и предсказателей на квадратную милю в Лос Анжелесе больше чем в любом другом американском городе. И Red Hot Chili Peppers со своими частыми изысканиями братской любви, Frusciante со своими яркими встречами с паранормальным, с интересом Flea к медитации и буддизму - лучший пример духовного мира L.A. Нелосанжельцы выставят равную привязанность к Барби и Будде на посмешище. Но Chili Peppers - они понимают.

"Есть нечто очень важное в нашем физическом существовании", говоит Kiedis. "Языческая связь с землей - праздник нахождения в этом теле и того, что мы можем с ним делать. Но в то же время, все мы, физические тела, имеем духовный опыт. И комбинация этих двух составляющих это очень большая часть того, что делают Chili Peppers. С любым видом фанка ты будешь радоваться своей физической сути, будешь прыгать и танцевать. Но также есть и чувство духа, которое вдохновляет нас."

перевод - Сергей Озерников