Дима, ты - один из известнейших русскоязычных рок-журналистов. Скажи, с чего все начиналось? Почему ты занялся именно журналистикой?

За комплимент, конечно, благодарю, хотя позволю себе не согласиться с его формулировкой. Полагаю, что более известен все-таки не в России, а в Белоруссии, где начинал свою деятельность и где жил до того, как покинул постсоветские просторы. Впрочем, учитывая то, что многие мои материалы неоднократно перепечатывались и за последние несколько лет расползлись по Интернету, столь категоричным не буду. Материалы именно расползлись - другого слова я подбирать даже и не стал бы, поскольку осуществить поиск в Сети реально только по собственной подписи, "Дмитрий М. Эпштейн", а авторское право у нас соблюдается, мягко говоря, не всегда, так что, вероятно, статей моих вывешено в Нете намного больше, чем кажется. Но даже то, что опубликовано под моей подписью, своей "пропиской" иногда попросту удивляет: так, я был жутко изумлен, обнаружив свое творение про Игги Попа на русском сайте для гомосексуалистов. Ничего против таковых не имею - единственная претензия заключается в том, что публикация со мной не согласована.

Правда, отдельно нужно отметить вот какой нюанс: в каком бы издании ни были напечатаны мои материалы, все права на них принадлежат мне, поскольку ни с одним из этих изданий никаких договоров, подразумевающих под собой отчуждение авторских прав, я не подписывал, предоставляя исключительно право на публикацию.

Время от времени я получаю просьбу воспользоваться какой-то из моих статей и вывесить ее в Сети - и, как правило, не отказываю. С "бумажной" прессой разговор ведется на других условиях и предполагает оплату - пусть даже и символическую, хотя, думается, некоторые издания способны приобрести право на публикацию по адекватной цене, реальной для меня, в России не живущего.

Что возвращает нас к изначальному вопросу и ответу о том, что российским журналистом я себя не считаю, - особенно сейчас, когда занимаюсь собственным сайтом, dmme.net (Дм. М. Э. - разумеется, мои инициалы), основная часть которого пишется по-английски.

А начиналось все как раз с "бумажной" журналистики. Я закончил факультет журналистики Белгосуниверситета с академической степенью магистра - МА, по международной классификации, - защитив диссертацию на тему "Рок-музыка и журналистика: информационный, эстетический, психологический аспекты восприятия".

Но область своей будущей деятельности я выбрал еще до поступления в университет, так как увлечение рок-музыкой и неудовлетворение уровнем информации о ней ясно указали мне на профессиональную нишу, которую я мог бы занять и тем самым совместить две моих страсти - музыку и журналистику. Разумеется, одной лишь этой темой за десяток лет профессиональной деятельности я не ограничивался, однако считаю себя специалистом именно в этой области. Тем более, что с учетом моей научной специализации в университете я имею полное право именоваться музыкальным критиком.

За эти годы мне довелось поработать во всех жанрах - я писал рецензии, статьи, репортажи, делал интервью, - но кое в чем мне повезло, и это я считаю выигрышным моментом, давшим мне существенное преимущество перед многими коллегами: на протяжении нескольких лет я плотно сотрудничал с профессиональными музыкантами.

Сотрудничал в качестве текстовика (поскольку весьма неплохо знаю, как делаются английские тексты), менеджера и сопродюсера, и потому знаком со всей этой "кухней" изнутри. И если некоторые из тех, кто мнит себя журналистом, считают, к примеру, понятия не имея о всяческих процессорах, что звук электрической гитары принципиально отличается от звучания акустической, то я вполне способен рассказать о том, как делается запись и что такое микширование.

С какими изданиями ты сейчас сотрудничаешь?

Практически с одним - с крупнейшей израильской русскоязычной газетой "Вести", в которой отвечаю за выпуск, как это ни смешно, экономического приложения.

Что не мешает мне продолжать писать о музыке, сбрасывая актуальную, "не статейную" информацию к себе на сайт. Причем рецензии пишутся в первую очередь для сайта, по-английски - и уже потом, по мере надобности, я создаю на их основе русские "печатные" варианты. Что касается российской прессы, то мое интервью со Стивом Хаккеттом выходило в журнале "In Rock", и вроде бы что-то где-то, по словам моих друзей, публиковалось еще, но опять-таки, к превеликому сожалению, без какого-либо контроля с моей стороны. Кстати, то же хаккеттовское интервью у меня попросил один из английских фэнзинов: интервью интересуют людей больше всего, являясь наиболее эксклюзивными материалами.

До недавнего времени я сотрудничал с выходящей в Минске "Музыкальной газетой", однако наши достаточно долгие отношения перестали меня устраивать - по нескольким причинам. В детали я углубляться не хотел бы - скажу лишь, что профессиональный уровень этого некогда замечательного издания существенно снизился. А жаль.

Первое интервью в твоей жизни - помнишь ли ты его? У кого из мировых звезд ты брал интервью в первый раз? Опиши свои чувства при этом.

Скажу честно: первого своего интервью я не помню, хотя и мог бы восстановить его в памяти, порывшись в собственном архиве, находящемся в ведении моих родителей, - у них хранятся копии моих материалов, мною самим давно утраченных. Но одним из первых было интервью с "Браво", когда эта группа откатывала последнее свое турне с Валерием Сюткиным. И именно из разговора с Сюткиным я вынес важный профессиональный урок: для успеха интервью важно найти общий язык с собеседником - пусть даже его обязали сотрудничать с тобой, - подобрать к нему ключ. Моим ключом к Сюткину стал вопрос о песне про "девчонку шестнадцати лет" - я поинтересовался тем, насколько случайно сходство текста этой композиции со "Sweet Little Sixteen" Чака Берри.

Первой же встреченной мною звездой мирового уровня был Марк Олмонд, о котором на момент встречи я не имел ни малейшего представления, - к счастью, тогда речь об интервью и не заходила. Ну а чувства... Я помню свою встречу с Крисом Норманом - прессу к нему не допускали, но я умудрился вклиниться между переводчиком, сопровождавшим его менеджера, и этим самым менеджером и договориться напрямую.

Интервью не было и в тот раз - я просто сфотографировался с Норманом, заставив певца взять в руки номер газеты, меня делегировавшей, - но только выйдя из концертного зала, я осознал, что перебросился парой фраз с артистом, песни которого знаю и люблю. И понял, насколько важно для профессиональной работы отрешиться от этого чувства.

Это мне в полной мере удалось, когда я делал первое "полнокровное" интервью с музыкантами мирового масштаба, - то были Дэйв Марри и Эйдриан Смит из только-только начавших работать вшестером Iron Maiden. Хотя, ведя разговор по телефону, я зачастую волнуюсь, поскольку хочу, чтобы интервью вышло связным, а время беседы в таких случаях, как правило, ограниченно. Впрочем, кажущийся несвязным по ходу дела разговор в итоге оказывается вполне связным - иногда, впрочем, имеет смысл в процессе редактирования сместить некоторые части беседы со своих изначальных мест: предмет беседы часто смещается, а на бумаге ее запись просто обязана быть строго логичной. Кстати, иногда времени может быть слишком много - скажем, Дуги Уайт, певший в Rainbow, а сейчас работающий с Ингви Малмстином, позвонил мне на пару часов позже оговоренного срока и - видать, ощущая себя виноватым, - говорил, говорил, говорил... А я уже с ужасом и тоской думал о том, как тяжко мне будет транскрибировать запись нашей беседы, переносить ее с кассеты в компьютер. Это самый нелюбимый мною этап интервью. Хотя, стоит заметить, страшный шотландский акцент Уайта меня изрядно повеселил, подсластив пилюлю. Но первыми все-таки были Maiden - правда, коли я не ошибаюсь, еще до того мне довелось сделать блиц-интервью с вокалистом Uriah Heep Берни Шоу. Дело было в Минске, прессу до Heep, как водится, не допустили - как, собственно, и на концерт. Меня-то в зал провел шеф группы Мик Бокс, но после концерта стараниями милиции я оказался на улице, где и дожидался выхода музыкантов. Шел дождь, Берни был в изрядном подпитии, но, как всегда, очарователен.

Скажи, рок-звезды в повседневной жизни - какие они? Правда ли, что Мик Бокс - этакий "свой парень", запросто общающийся с поклонниками и угощающий их пивом?

Вопрос несколько некорректный с учетом двух обстоятельств - во-первых, моих теплых отношений именно с музыкантами Uriah Heep, а во-вторых, известно теплого отношения Heep к своим поклонникам. Разумеется, не все артисты столь доступны - но вряд ли я могу рассказывать про повседневную жизнь. Да, в компании Heep меня как-то угораздило провести целые сутки; ветераны и в самом деле оказались неимоверно приятными людьми - однако здесь важно было не перейти некую границу, и барабанщик Ли Керслейк достаточно ясно дал понять: либо я выступаю в качестве журналиста - и тогда, сделав свое дело, вынужден буду распрощаться, либо выступаю в качестве недокучливого друга команды - и в этом случае для меня открыты и двери гримерки, и доступ на сцену. Разумеется, я остановился на втором варианте!

Да, звезды - самые обычные люди. Мы с Heep таскались по Иерусалиму - по арабскому рынку, по святым местам - и мне постоянно приходилось включать-выключать свой мобильник - то мы подходили к Стене плача, то входили в очередную церковь... Естественно, в какой-то момент я забыл выключить телефон, и, естественно, он зазвонил как раз тогда, когда мы наблюдали за мессой в базилике у Гефсиманского сада! На лица музыкантов стоило посмотреть - они чуть не расхохотались во весь голос и чуть не испортили все дело окончательно!

В принципе, в обычной жизни, вне бизнес-рамок я общался с прежним вокалистом Heep Джоном Лотоном - только пиво покупал не он, а я, поскольку очутился в выбранном нами для встречи пабе первым. Как-то так случилось, что по приезде в Лондон я остановился в десяти минутах езды от дома Лотона... Джон - чудеснейший человек, простой и открытый, мы просто сидели и болтали о жизни. С включенным, правда, диктофоном, но личный разговор из публикации был исключен из-за своей неинтересности посторонним. Нам же с Джоном было настолько интересно, что он предпочел не прерывать беседу, хотя ему должны были звонить с какой-то скандинавской радиостанции и брать интервью.

Несколько в ином виде - но достаточно бытовом - предстали передо мной Cannibal Corpse, которых я сопровождал еще в Минске в качестве переводчика. Однако с ними мне говорить было не о чем, так как к поклонникам экстремальных видов музыки я себя причислить не могу. И еще запомнился Ронни Дио - исходящей от него неимоверной энергией. Про российских звезд говорить не буду вообще: наряду с нормальным отношением со стороны, к примеру, уже упоминавшегося Сюткина, "Арии", "Воскресения", Жени Маргулиса из "Машины Времени" по большей части звезды советского розлива отличаются страшной кичливостью и заносчивостью.

Во многом, кстати, из-за совершенного непрофессионализма журналистов. Я до сих пор с содроганием вспоминаю пресс-конференцию "ДДТ", когда некий умник спросил у Шевчука, какой бритвой тот бреется. У бо-ро-да-то-го Шевчука! Те же борзописцы виноваты и в выделении лидера из коллектива - во время другой пресс-конференции, когда Андрей Макаревич стандартно отвечал на стандартные вопросы, я заметил за спиной у журналистов Сашу Кутикова и, направившись к нему, поинтересовался, почему за всех отдувается один Макаревич. Ответ оказался прост: все равно все вопросы всегда задаются только Макаревичу.

Так что не всегда виноваты звезды!

Один персонаж фильма "Almost Famous" говорил, что "рок-журналист обязан быть безжалостным". Согласен ли ты с ним?

Абсолютно не согласен! В своем собеседнике ты всегда обязан видеть человека и уважать его. Даже будучи поклонником его творчества. Ведь, вкусно отобедав в ресторане, вы не бросаетесь в порыве благодарности к повару на шею! Зачем же третировать артиста, угостившего вас своим искусством? Я уже говорил о необходимости подобрать к собеседнику ключ - и, готовясь к разговору, я прорабатываю иногда десятки других интервью и иных материалов: чтобы выяснить, о чем спрашивать не стоит, чтобы найти какие-то зацепки для собственной работы. Конечно, подавляющее большинство интервьюеров задает одинаковые, плоские вопросы - и получает соответствующую порцию отработанной до единого слова информации. Проблема большинства в том, что люди держатся в рамках своего любимого стиля, и их интервью оказываются ограниченными и интересными лишь четко очерченному кругу людей.

Например, практически все интервью с гитаристом Берни Марсденом вертятся вокруг Whitesnake, где он некогда работал, и никто не уделяет внимания тому, что Берни - великолепный блюзмен - а это он в Whitesnake и демонстрировал.

Наш с ним разговор превратился в увлекательную для обоих беседу, как только я завел речь о довоенном блюзе, который более-менее знаю. Это и есть самый главный момент - когда допрос артиста перетекает в беседу. И такое случается далеко не всегда. Мне так и не удалось расколоть до конца Фила Могга из U.F.O. - зато повезло с Брюсом Дикинсоном. У меня практически не было времени на подготовку к достаточно неожиданно свалившемуся на голову предложению поговорить с Брюсом, да и позвонил он позже утвержденного с менеджментом времени - но, в отличие от, скажем, Блэки Лоулесса, все-таки позвонил, в свой собственный обеденный перерыв. Так вот с Дикинсоном мы говорили о поэзии Блейка, на которой он построил свой диск "Chemical Wedding", о блюзе - ведь название "Killing Floor" носит не только песня Брюса, но и классический блюз, о чем средний "металлист" и слыхом не слыхивал. И как певец развеселился, когда я провел параллель между его фразой "Scream For Me, Brazil" и арией из "Эвиты" "Don't Cry For Me, Argentina"! Выходя за пределы стандартного, ты достигаешь наилучшего результата - но не за счет собеседника, а с его помощью. А жестокостью можно срубить сук, на котором сидишь. И я вовсе не горжусь тем, что пару лет назад неловко заданным вопросом обидел Билли Шихана!

С кем из знаменитостей тебе было общаться легче всего и с кем труднее всего?

На первый взгляд, парадоксально, однако один из труднейших разговоров у меня как-то раз состоялся все с тем же Миком Боксом. Суть в том, что в преддверии тура Uriah Heep я связался с Миком и задал ему некоторое количество вопросов, рассчитанных на не увлекающегося музыкой читателя, и фантазию свою по части таких вот вопросов практически истощил. И тут тремя днями позже мне звонят с радио и просят выручить, проинтервьюировав Бокса в прямом эфире... через три часа. Пришлось хорошенько поднапрячься, чтобы не повториться! Легко же было с Джоном Лотоном, о чем я уже упоминал, - атмосфера старого лондонского паба и пинта темного пива отлично способствуют хорошей беседе.

А труднее всего... Вероятно, с вокалисткой Renaissance Анни Хаслэм и Кеном Хенсли, из которых обстоятельный ответ приходится иногда чуть ли не клещами вытаскивать - но тут, стоит сказать, многое упирается именно в метод проведения разговора. Как профессионал расскажи мне, новичку в журналистике: как происходит процесс взятия интервью у известного музыканта? Были ли в твоей практике случаи, что тебе отказывали? Долго ли обычно длятся предварительные переговоры?

Я практикую три метода - личное, по телефону и по электронной почте, - и каждый из них имеет свои достоинства и недостатки. Кроме, возможно, телефонного интервью, чуть ли не целиком состоящего из недостатков: ограниченность времени, усталость собеседника, вызванная тем, что телефонные интервью часто организовываются менеджментом и лейблом накануне выхода новой пластинки или иного события, проблемы со связью... Ну не люблю я телефонный метод - и все тут! Да только ничего не попишешь, коли живешь не в какой-нибудь Голландии. Личной беседой легче управлять - ты видишь собеседника, понимаешь, что к чему, и не думаешь о том, с чего это он икает, не к месту хохочет или говорит в сторону. Да и он, видя тебя, выбирает наиболее уместный тон. Зато электронная почта позволяет артисту заняться ответами на вопросы тогда, когда ему удобно, когда его никто не подгоняет, а потому у него есть больше времени подумать и ответить пообстоятельнее; нет смысла говорить о том, что в данном случае не приходится мучиться с расшифровкой записи.

От всего этого зависит и срок предварительных переговоров - хотя прямой зависимости здесь вывести и нельзя. К примеру, договориться о чем-либо с организаторами гастролей Jethro Tull мне не удалось, а потому я пришел на пресс-конференцию в дурном расположении духа, которое отнюдь не улучшилось от того, что при виде Иэна Андерсона и Мартина Барра притащившиеся на это мероприятие с пресс-конференции Киркорова репортеры стали спрашивать у организаторов: кто, мол, из этих двоих Джетро Талл. Такое мне и в кошмарном сне привидеться не могло! Живое воплощение классического "Which one is Pink?"! Короче, втиснул я свой вопрос о том, как Андерсон сыграл с Blackmore's Night, а по окончании этой комедии подошел к музыкантам, поговорил с ними пару минут - и попросил об интервью Мартина. Не Иэна - вспомните историю с Макаревичем! - так как с ним стремятся поговорить все, а ведь Барр работает в Tull с 1969 года и тоже может поведать немало интересного. Чем, собственно, мне и интересен - своей "неразведанностью" для прессы.

Для телефонной же беседы нужно согласовать точный час звонка - и на это может уйти немало времени, тем более, что переговоры ведутся не с самим артистом.

То же может произойти и с электронным интервью - впрочем, здесь нередко можно выйти напрямую на музыканта или же он сам откликнется после того, как ему передадут заявку. Если же цепочка длиннее, и твой запрос переадресовывается от менеджера артисту и обратно, времени уходит не в пример больше и возможности задать дополнительные вопросы практически нет - однако все это принимается во внимание заранее.

Что касается отказов, то таковых практически не припомню, хотя, скажем, иногда требуют образцы бумажных публикаций, обусловливая согласие этим, - так у меня сорвался разговор с Найджелом Оллсоном, барабанившим на классических альбомах Элтона Джона и на дебютном диске Heep, - однако, как правило, артисты тут не при чем и препоны чинит обслуживающий персонал. Хуже дело обстоит, когда ты готовишься к уже оговоренной беседе - перерываешь уйму информации, как уже говорилось, - а капризная звезда так и не звонит, хотя, вроде, и обязана менеджментом. Я уже называл Блэки Лоулесса из W.A.S.P. - добавлю к нему, в список "должников", Виктора Смольского из Rage и Роба Халфорда, позвонить так и не удосужившихся, в отличие от упомянутых выше Брюса Дикинсона, Дуги Уайта и Берни Марсдена. Определенной формой отказа можно считать и случай, когда на твой e-mail попросту не отвечают. Так что всегда нужно терпение - и понимание того, что, в принципе, никто тебе ничего не должен. Как бы обидно за затраченное время не было. Впрочем, обиднее всего, когда ты получаешь согласие на интервью по электронной почте, готовишься, посылаешь - и поминай как звали. Если человек занят - оно понятно, но коли ответа нет вообще...

Известно, что твой соратник Сева Новгородцев написал несколько довольно увесистых трудов, посвященных рок-музыке. Скажи, выпускал ли ты какие-нибудь книги?

Ну, с такой глыбой и матерым человечищем, как Сева, я себя на одну доску ставить не хочу. Не из скромности, однако. Новгородцев "играл" в других условиях и доблестно растлевал советских слушателей преподносившейся им на волнах Би-Би-Си западной рок-музыкой - и свою роль в этом качестве уже отыграл. К отрицательным же сторонам "Рок-посевов" следует отнести тот сказочный характер, который передачи нередко приобретали, что особенно заметно в книжном варианте "Посевов": пользуясь недоступностью рок-информации для граждан СССР, Сева увлекался и нес страшную отсебятину, многими принимавшуюся за истину в последней инстанции. Например, я нигде более не встречал дивных историй о том, как Оззи третировал своего клавишника, то заставляя его весь концерт стоять на одной ноге, то мыть гениталии неким неподходящим для этого средством. Так что, отдавая должное политическому аспекту деятельности Новгородцева - по этой части состязаться с ним было бы глупо, - я, тем не менее, в отличие от Севы, преподношу своим читателям информацию достоверную.

А "увесистые труды"... В случае Новгородцева, повторюсь, книги представляют собой всего-навсего слегка беллетризованные тексты его передач - причем тексты эти много лет ходили в самиздатовском варианте, прежде чем на них решили навариться, выпустив в варианте коммерческом, - и потому трудами я бы их не назвал. Слово "труд" в данном контексте приобретает значение "научная работа" - и вот научная работа, та самая диссертация, у меня имеется. Правда, опубликована она не была. Я получал предложения выпустить отдельной книгой мои статьи и интервью, но серьезными предложения эти не были - и потому, скажем, я не брался за подготовку чего-либо специального, хотя одно время и носился с идеей написать книгу о битловских бутлегах. В то же время издания своих творений в будущем я исключать не стал бы. По крайней мере я сотрудничаю с известным в российском рок-мире человеком по имени Александр Галин, и изданные им книги по The Doors, Uriah Heep и Deep Purple - на данный момент вышли по два тома материалов о каждой из команд - включают в себя сделанные мной переводы текстов песен и комментарии. Эти книги разошлись практически моментально, так что сейчас мы готовим еще несколько проектов.

Можешь ли ты назвать свой любимый альбом или любимую рок-группу или это невозможно?

Я, конечно, мог бы перебирать Free, Renaissance и так далее, ибо горячо люблю творчество доброго десятка исполнителей, однако назвать всего лишь одну группу для меня труда не составит. Не боюсь показаться банальным, называя ее, поскольку от музыки этого коллектива получаю удовольствие всегда - музыка эта разнообразна и во всеобъемлющести своей абсолютна. The Beatles (тем более, что по их творчеству я специалистом я и являюсь - по крайней мере, так когда-то обо мне упоминал "Московский комсомолец"). С альбомом же сложнее. Если говорить о пластинках The Beatles, то я буду метаться между "Rubber Soul" и "Abbey Road", а если об альбоме вообще... Пусть это будет "Machine Head" Purple.

Удивляюсь. что ты не спросил о любимом гитаристе - сайт-то ваш все-таки гитарный! С гитаристом тоже все просто: Ричи Блэкмор. А потом, наверное, Стив Хаккетт.

Ну если ты уж считаешь, что наш сайт - гитарный :-), тогда вот такой вопрос: Как ты относишься к "гитарному образу жизни", пропагандируемому нашим сайтом (пиво, гитары, девушки)? Увлекаешься ли ты этими вещами?

К разряду вещей из названного я отношу исключительно гитары - и ими я увлекаюсь пассивно, так как сам не играю, только слушаю. Пиво - дело хорошее. Не увлекаюсь, но люблю, особенно темное: с пинтой "Guinness" в руках (а потом - в желудке) жить становится лучше и веселее. Тот же подход - люблю, но не увлекаюсь - можно применить и к девушкам. Хотя нет! Лучше так: сначала увлекаюсь, а потом уже люблю! Но пока свободен. К сожалению...

Напоследок, традиционный вопрос: пара пожеланий посетителям guitars.ru.

Пожелание одно: учиться слушать такую музыку, чтобы потом не было мучительно больно вспоминать о том. что вы ее слушали.

вопросы задавал Шлыков Илья